Это было воистину возмутительно. Раздражало, выглядело нелепо и несуразно, откровенно бесило и доводило до тихого бешенства даже такого, казалось бы, собранного и спокойного человека как Том Реддл.
[audio]http://pleer.com/tracks/13435607xnSX[/audio] (Трансляция Оттуда - В них нет ничего хорошего (Чарльз Мэнсон, отрывок)
    "Если свинью пустить на стул, она залезет на стол, а затем и вовсе испортит все блюда," - в который раз волшебник приходил к одному и тому же выводу, размышляя, конечно же, о магглах. - "Если ты не можешь добиться цели сам, то простейший способ - обвинить в этом систему, потребовав больше поблажек. Если ты обделен магией, не умеешь накапливать состояния и презираешь тех, кто веками учился делать это, за их культуру и умение соблюдать манеры в любой ситуации; если ты считаешь, что Британия стала столь великой и могущественной не благодаря усилиям чистокровных семей, по крупице создававших не только свою родословную, но и величие всей страны, ее традиции и правила - то тебе проще всего обвинить в собственном невежестве тех, кто никак не виноват в этом, с гордостью называя ничтожность красивыми словами "реформаторство" и "равноправие", чтобы оно лучше воспринималось умами масс, состоящих из таких же ленивых, презренных и ничтожных грязнокровок",- откровенно говоря, известия о митинге Реддла разозлили, вызвав бурную реакцию сначала мысленную, а затем и, бхмн, участно-действенную; нет, не итоги митинга, - люди Тома сделали все так, как и нужно было, - а сам факт его проведения. На всех уровнях поддержка: от Министерства и до простых обывателей, готовых впустить в свою голову любую чушь, лишь бы ничего не делать. 
    И тут с ходу резонно было бы возразить: как подобные мероприятия могут не нравиться Тому, ведь он и сам, на минуточку, не чистокровный волшебник, оскверненный и испачканный текущей в его жилах маггловской кровью.
  А теперь заткнитесь. На этом самом моменте. Замолкните. И не смейте перебивать. Слушайте. Вам сказано: внимательно слушайте. Это ведь то, что так любят толпы неотесанных грязнокровок?

  Упустим великое прошлое основной части родственников Тома Реддла в лице Мраксов и Салазара Слизерина, обратив внимание на эту отвратительную часть - Реддл.  Была ли у этих людей магия? Был ли у них статус? Было ли наследство и хоть какя-то щедрость, чтобы поделиться им со своим будущим прямым потомком? Любовь, семья, возможности - достались ли они Тому от магглов? Ответ отрицательный. У него с самого начала не было ничего от них. Зато имелась честь гордых  древних волшебников, доставшаяся в наследство от великих предков. Том бесконечно мог винить (что и делал) отца, ненавидеть и презирать, сваливать на него причины всех своих обид и тяжелого детства, приписывать ему смерть матери, загрязнение чистейшей крови, да много чего еще. Не важно: все равно он никогда не олицетворял себя с магглами. Потому что именно кровь волшебников, вера, желание и собственные усилия позволили ему, "магглвоскому сироте", стать лучшим. В прошлом, настоящем и, несомненно, будущем. Том, в противоположность всем этим ничтожным грязноковкам, не спрашивал, за что его не любят другие волшебники; не уточнял, какие между ним и сверстниками отличия; не искал поводов для обид - он просто с самого начала делал, готовился, изучал и, главное, не пытался смешать два мира. Если ты маггл, то и живи со своими маггловскими устоями и образом жизни среди таких же, раз тебе позволено это делать: устраивай войны, режь себе подобных, умирай в 70 лет и считай себя, на деле мусором, королем природы; однако этого им было мало: черт знает отчего вдруг наделенные примитивными навыками копи-паста волшебства из-за затесавшихся когда-то волшебников в роду, абсолютно ничтожных и отвернувшихся от собратьев в сторону примитивных магглов, эти люди не стремились ассимилироваться, жить по устоям, трудиться в соответствии с правилами и наслаждаться подобной жизнью, ценить те наработки, что старательно создавали волшебники на протяжении сотен лет.
      Где появлялись магглы, там же следом появлялись и разрушения, попытки установить свои глупые правила в чужом убранном монастыре; а между тем, волшебников не обвинить в том, что они делают тоже самое. Напротив, маги никоим образом не вмешивались в жизнь магглов, соблюдая их законы и правила на территории таковых, заботливо оберегая оба мира (что зря). Также делал и Том, находясь сначала по ту, а затем по эту, правильную сторону. Что упущено - нагнал, преумножил, улучшил, принял на вооружение и продолжил традицию. Тех великих волшебников, что в свое время смогли построить Британию. Не силами протестов, митингов и разрушительных инноваций; не громким голосом и красивыми речами, но громкими поступками и не менее красивыми делами. Истинные волшебники. Настоящие волшебники. Такие, каким являлся и сам Том. Зато такими не были Реддлы и все те грязнокровки, что аплодировали на том чертовом митинге.
       Никто из них даже не соизволил попытаться понять мир, в котором им посчастливилось случайно оказаться; мир со "странными средневековыми" устоями, который от чего-то им так не нравится, который они так хотят изменить, но при этом все также от чего-то не стремятся возвращаться к маггловской жизни, от стандартов которой убежали в свое время, и, снова отчего-то, теперь желающие навязать их здесь. Мрази. Мусор. Бесполезные. Шумные, бестолковые. Не способные на дисциплину, приносящие хаос. Нет, Том не был таким; кровь Слизерина давала ему право судить. Его сила, его волшебство, его успехи - все это давало ему право быть уверенным.

    К некоторому сожалению,  на определенное время, пускай и совсем недолгое, Тому пришлось отлучиться в Европу. Если уж его по-прежнему отказывались брать в Хогвартс, а вечно ошиваться в магазине в планы также не входило, то изучение Темной Магии и поиск неких истин заставляли покидать пределы Британии, оставляя события развиваться от части на самотек. Теперь, впрочем, с учетом последствий митинга и происходящих событий в принципе, долгосрочные поездки Реддл отложил, взявшись за решение более актуального и практичного на данный момент вопроса.
   Так, сегодня он собрался здесь с такими же, как и он - волшебниками, понимающими и точно знающими, какой должна быть Британия, и то, какое место в ней должно быть отведено магглам. Наследники чистокровных семей, они как никто имели достаточно опыта, знаний и традиций, чтобы судить. Достаточно вложили в историю и сохранение мира в магической Британии, чтобы среагировать на тот беспредел, что устроили чертовы грязнокровки в их мире. Пугливые, слабые, самоуверенные на пустом месте, до омерзения верящие в небылицы - магглы должны увидеть ответ хозяев, настоящих строителей этого места. И именно для обсуждения "ответа" Том собрал своих пока еще немногочисленных, но верных последователей. Все это время они были в меру добры, любезны и терпимы по отношению к чужакам, но когда в ответ на гостеприимство и готовность к сосуществованию тебе плюют  лицо - терпеть это совершенно неправильно. Через данных молодых ребят, что без единого опоздания собрались сегодня с ним, эта мысль дойдет до умой их семей, а затем и вовсе сплотит аристократию и понимающих полукровок, как это когда-то произошло на Слизерине под руководством Тома Реддла.

  Формальное приветствие со всеми вытекающими вопросами, и вот они уже занимают свои места у стола, внешне не выдавая себя: молодые волшебники тоже имеют право собираться вместе. О благих намерениях не совсем благих ребят же знать пока не стоит. Они еще не те маги, что одним своим видом наводят ужас, держа Британию под суровым, но справедливым и верным контролем.

- Приятно вновь собраться с вами, - Реддл все же перешёл к делу, не стремясь оттягивать и говорить о пустом. Все, что они могут обсудить, так или иначе сведется к митингу и грязнокровкам в любом случае. По крайней мере, в этот раз и при подобных обстоятельствах. - Однако, мне прискорбно, что повод данной встречи - вопиющий случай невежества, на который Министерство предпочло закрыть глаза, не понимая последствий собственных же действий, - брови немного нахмурились и, после того, как взгляд обвел присутствующих, остановился на единственной в их компании даме. -  Вальбурга, мне радостно видеть тебя в здравии. Это было воистину ужасно, - в голосе можно услышать презрение, которое волшебник не скрывал; но относилось но, разумеется, не к мисс Блэк, а к тому факту, что ей пришлось пострадать. Чистокровная разумная волшебница получила травму во время митинга в поддержку магглов. Немыслимо. Отвратительно. Как так вообще получилось, как посмели. Эта мысль подогревала внутреннее бешенство и без того далеко не светлого волшебника. Затем он перевел взгляд на Родерика. - Не смотря на столь неприятный инцидент, вы проделали неплохую работу. Пускай послужит им уроком, - после чего вернулся к изначальной теме, тональностью голоса обозначив, что "конец отступлениям". - Однако нам с вами последствия с точностью известны и, в отличие от многих, не безразличны, - волшебник поправил темный ворот, сделав небольшую выдержанную паузу. - Мы были гостеприимными и позволяли им жить рядом с нами. Этого им оказалось мало, и они решили выйти на митинг. Против нас; против тех, кто с самого начала создавал этот мир. Как ожидаемо низко, подло и бесчестно,- определённо, в собственные слова Том верил, звуча столь же убедительно, как и всегда. Стоило, впрочем, внести поправку: для своих он уже не первый год являлся не эфемерным Томом Реддлом, а Лордом Волдемортом, что как бы смывало тени сомнения прошлого и объединяло их под общим началом; не маггла, но волшебника, на себе познавшего невежество этих людей. - Грязнокровки решили, что имеют право действовать. Что же, я нахожу это прямым вызовом. А мы, как воспитанные волшебники, не можем его проигнорировать. Наше общество созрело для того, чтобы вернуть веру в чистоту крови и традиции.

Отредактировано Tom Riddle (2016-04-13 01:48:04)

  Приятно, когда тебя поддерживают. Приятно, когда тебя признают. В каком-то смысле, именно к этому Том и стремился; в каком-то смысле, именно это он и получил. Так и должно быть, если подумать. А вот использовать имеющееся с пользой, особенно пользой глобальной, уже дело другое и куда более сложное. Здесь нельзя с точностью дать ответ, как и когда сложатся события, а потому все, даже гениальные стратеги, могли ошибаться, в то время как глупейшие, казалось бы, индивиды совершали то, что более способным людям не удавалось. Как иначе объяснить факт того, к примеру, что Нобби Лич, обычный грязнокровка без выдающихся способностей и весьма сомнительной (на взгляд Тома, разумеется) харизмой сумел мало того, что попасть в политику, так еще и возглавить целое движение, в которое вошли полноценные волшебники всех мастей чистоты крови? То-то и оно.
   Не стоило, быть может, уезжать в Европу тогда, потому что будь Том на месте, события могли бы развернуться иначе, более благотворно. Но было, что было. Нынешняя ситуация являлась весьма благотворной, и произошедшее на митинге, как правильно выразился Родерик, "запустило механизм", который без их вмешательства так и подвис бы в полу-рабочем состоянии, раздражая взор и обрастая амебоподобными сторонниками с аналогичными амебоподобными взглядами. А где большая толпа - туда сами приходят частные интересы, а значит и Министерство Магии следом. Но не рассосались бы сами с собой, увы, никак – такие как Лич не умеют молчать, даже если и тянут-мямлят с решительными действиями. В этом мнение всей его небольшой команды совпадало, как и оценка событий по ряду параметров в целом. Что удобно. Другое дело, что полным единодушием не получишь здоровой критики, плюрализма мнений и прочее, что на первых парах необходимо даже при абсолютном авторитете. Пока они не стали на ноги, пока не заявили о себе совсем громко, пока  не заняли стабильную ячейку в политической системе, и им по-прежнему нужно планировать свои будущие действия - ровно до тех пор Реддлу будет в меру важно выслушивать то, что его приятели думают на самом деле, правду и только правду. Иначе, к сожалению, у них не получится. И, похоже, со временем  данный критерий будет исключительно возрастать. Хотя даже при подобном развитии событий  Том понимал: вероятнее всего, ни молчаливый, как это иногда с ним случается, Нотт, ни прекрасная в своем женском коварстве Вальбурга не будут против такого сценария.
    Почти уже традиционно свои идеи имел Лестрейндж, что и поспешил высказать. В этом отношении он был вообще наиболее беспокойным еще со школьной скамьи, что периодически имело свою ценность. В иных же случаях, составлявших приблизительно такой же процент, его предложения были слишком импульсивны и недальновидны. Что же, каждому своя сильная сторона, и Роредик не раз показывал, что достоин высокой оценки. Не только потому, что его кровь не запятнана мерзкими магглами, а сознание верит именно в то, во что и нужно верить. 
   Когда приятель заговорил, Том как всегда его слушал внимательно, не перебивая и анализируя услышанное по каким-то своим критериям. Если посчитает нужным, позже выскажет мысли по данному поводу (т.е. наверняка выскажет, но не сейчас). Пока же было время Родни говорить. Когда тот сделал небольшую паузу, волшебник немного вздернул брови, как бы показывая, что весь внимание и ждет продолжения начатой Лестрейнджем мысли. И вскоре тот ее продолжил.
- Предположим, я понимаю, о каком съедении хвоста ты говоришь, - Реддл не сказал ничего про "и согласен с этим" с этим, ровно как "и совершенно не одобряю подобные идеи". Он лишь желал услышать от приятеля подробности, которыми тот явно хотел поделиться. Возможно, сказанное им в последствии Лорду не понравится, однако не факт. Ровно как и то, что все услышанное окажется бесполезным: более чем возможно, что кое-что из идеи (плана?) Родни действительно можно будет использовать, видоизменив и внеся корректировки. В каком-то смысле, общение с аристократами вроде Нотта, Блэков или Лестрейнджей было полезным: они имели доступ к тем кругам, событиям и "атмосфере", от которой тот же Том был далек, а значит могли предоставить новую для него информацию. - Но не могу оценить идею, даже не услышав ее. Продолжай, - а теперь прозвучало прямое одобрение касательно того, чтобы приятель высказал все, что запланировал. Он ведь обращался в первую (и среднюю, и последнюю) очередь к Волдеморту. Только вот про остальных присутствующих забывать не стоило, потому Лорд мимолетно посмотрел на Нотта и Вальбургу, отмечая их реакцию на сказанное, после чего снова перевел взгляд на Родни, смотря тому в глаза.

Вальбурга продолжала метать разъяренные взгляды. Губы Родни растянулись в довольной улыбке. Было все-таки что-то в том, как она злилась. Что-то, что выбивало ее из выбранного образа благовоспитанной аристократки, и этим злило еще больше. Если бы у них не проходил важный совет, можно было бы поэкспериментировать и развить тему, которая ее так трогает, а кстати, что это? Неужели все эти гримасы, призванные показать окружающим, как она сдерживается ради приличия, только из-за того, что он изменил свою точку зрения? Неужели именно это задело Блэк до такой степени, что теперь она предпочитает избегать любого диалога и разговаривать исключительно с Томом, хотя в любой другой раз уже, перебивая, доказывала бы Лестрейнджу, как он не прав? Впрочем, Родни собирался дать ей еще несколько шансов сделать это сегодня, а пока что надо было продолжать, чтобы заинтересовавшиеся было слушатели интерес не потеряли или не переключили его на прогнозы о том, сколько это продлится, хотя все прекрасно понимали, что выяснить такие вещи можно было лишь посмотрев в хрустальный шар.
Предположим, Родни понимал, зачем Том сказал "предположим", как будто, на самом деле, план требовал разъяснений. Хотя, конечно, ничего он не понимал, и едва ли представлял себе, что объяснять. Но право говорить вновь дали ему, и не воспользоваться этим было бы просто глупо. Он кивнул и опять взял слово.
- Может быть, им нужна помощь, кому, если не нам, неравнодушным к тому, что происходит со страной, оказать её?
Ну что же? Неужели, никто не спросит, не спятил ли он от стресса? Неужели все будут сидеть и смиренно ждать продолжения речи? Кажется, да. Лестрейндж вздохнул: стараешься ради них, продумываешь красивую постановку, а они, вместо того, чтобы ценить и восторженно вестись на провокации, просто сидят, и ждут пока ты дойдешь до сути. Зануды... Но что тут поделать, если у людей нет этой жилки, которая позволяет ценить хороший эффект. Хотя от Тома Родни такой черствости и нечувствительности ждал в последнюю очередь. В общем, пришлось после короткого вздоха все же перейти к более внятному и необразному изложению.
- Прикормим грязнокровок. Самых радикальных из них. Подскажем им способы борьбы, такие, которые приведут в ужас даже тех, кто до того склонялся к их идеям. Провернем их руками несколько громких дел во славу Лича. Он будет отрицать, но кто же ему поверит, если все будет твориться его именем? Помните, как в школе, достаточно было написать на стенах, что вернулся Наследник, и не потребовалось никаких других доказательств, все были убеждены, что так и есть, и легенда ожила, ведь правда?
Старые добрые времена. Как не улыбнуться с ностальгией, вспоминая их. Они тогда вели опасную игру, но, может быть, именно из-за того, что верили в свои силы и не верили в поражение, они победили. Из школьного детства Родни вынес одну важную мысль. Действовать нужно нагло и прямо. Чем более нагло и прямо ты действуешь, тем меньше шансов у людей свалить на тебя обвинения. По большому счету, многие просто не могут поверить в то, что можно быть настольк наглым, а из этого источника Родни мог черпать бесконечно.
Конечно, теперь перед ними стояла немного другая задача. И масштабы у нее были другие. Такие всегда сбивают дыхание и заставляют сердце биться чаще, а такие ощущения Родни ценить умел. Перед ними лежал, ни много, ни мало, мир, мир непокоренный, мир, не имеющий о них ни малейшего представления. Даже жаль было делать первые шаги и портить картину, но пора было, пока это не сделал кто-нибудь другой. А начинать эти шаги стоило с того, чтобы немного взбодрить Британию.
- Обстановка быстро накалится. Добавим сверху осуществление того пророчества, которое было произнесено на приеме у Малфоя - получим панику. Думаю, к лету станет уже достаточно жарко. Дальше нужно лишь дождаться момента, чтобы выйти на сцену и сыграть на контрасте. Показать, что на силу, которой все боятся, есть и другая, лучшая, цивилизованная. Выловим их по одному и передадим аврорам, пресечем творящийся на улицах хаос, который до того сами же и создадим, своими методами.
Ведь, по большому счету, создать армию совсем не сложно. Дай им деньги, дай им идею, дай им икону. Более расчетливым дай то, что они не смогли бы получить нигде, кроме как здесь. Методы просты и стары до отвращения, но они всегда действуют безотказно, значит нельзя их игнорировать. Они накинут на руки и нога Лича неразрываемые веревки, которые не свяжут его, но дадут возможность шевелить конечностями только так, как того пожелает кукловод.
Родни закинул ногу на ногу, крутил в пальцах палочку, но прямого взгляда все так же не сводил с Тома, пытаясь увидеть в глазах того знакомый отблеск, который лучше любых слов говорил бы, что зацепка получена, и идея будет воплощена.
- Нет никакого смысла идти в Министерство законным путем, через выборы: из-за возрастного ценза мы дойдем туда в лучшем случае, лет через пятнадцать и получим птичьи права. А вот заставить людей наплевать на законы и самим выбрать себе лидера, заставить их увидеть в нас единственное решение проблемы и просить, умолять взять все в свои руки - вот что даст нам полную и абсолютную власть.

  Нотт слушает, Вальбурга интересуется сроками, а Том переносит услышанное в реальность. Похоже, полученная картина не то чтобы его устраивала. Нуждалась в дополнении уж точно. Да и игру в гляделки между Родериком и Вальбургой в итоге тоже пришлось заметить. Самого Реддла это не касалось и не задевало. Обычно внутренние терки решались довольно быстро, до серьёзных конфликтов традиционно не доходило. Но не обратить внимание на особенно решительный настрой Блэк тоже неправильно: похоже, она настолько не поделила "что-то", что полезла со своими вопросами даже раньше, чем Родни успел бы в принципе высказаться (в данном случае именно его Том желал слышать в первую очередь).
   Начало речи Лестрейнджа было весьма... весьма... весьма. Хм. Нетипичным, что ли. Меньше всего подобное ожидали услышать от него, в том числе и Том. "Оказание помощи", серьезно? Реддл автоматически списал это на некую метафору или сарказм до дальнейших пояснений, которые волшебнику почти сразу и предоставили. Отреагировал соответственно, сохраняя традиционное спокойствие.
   Беседа оживилась: теперь высказалась и Вальбурга, и Нотт, и пошла реакция, завязалось взаимосогласие. Том решил  теперь и сам не умалчивать, придав разговору конкретное русло, а заодно и простимулировать более глубокие размышления, нежели уже ставшее традиционным согласие с тем, что "политика Министерства не такая, грязнокровки презренны, нужно что-то делать". Хотя второе, пожалуй, и в самом деле можно повторять вечно, при том что каждый раз оно будет одинаково актуально и приятно слуху.
    - Верно, нам нужно выждать. Понаблюдать за реакцией, посмотреть, изучить, - начал волшебник, возвращая внимание на себя. - Но мы не можем ждать долго. Каждый из вас в совокупности прав. Лояльные чистокровные готовы, и уже начали, предавать свою кровь. Если их сумели убедить так просто, к тому же имея поддержку в Министерстве, то что говорить про остальных? Убедить их в правоте грязнокровок вроде Лича слишком просто. Они всегда будут недовольны, а, видя столь вопиющий пример вседозволенности, перестанут ценить то прекрасное, что уже успели получить внутри магического сообщества. Пророчество же прозвучало не для всех, не при всех, ровно как и не может быть понято всеми. Пока не может. Касательно же "помощи" грязнокровкам, - какое мерзкое словосочетание, право слово, - Действительно, есть смысл внедриться в толпу как наиболее активным и показать им, как правильно делается "революция". Только для того, чтобы ускорить. В таком случае, впрочем, стоит ждать осложнений и быть очень осторожными. Дать обезьяне добывающий бананы артефакт просто, а вот отобрать его, когда она привыкла и научила этому своих сородичей - нет. Ведь не только грязнокровки, но и полноценные волшебники укрепятся в своих взглядах, оказавшись готовыми проливать кровь своих же волшебных собратьев, лишь бы разрушить то, что ими же строилось веками. Это предвещает реки крови. Плевать на мусор, но так мы лишь поспособствуем пролитию волшебной крови. Нас и без того осталось немного, это лишь усугубит дело, - последнее очень досадно. Том был чуть более откровенен, чем обычно, однако его целью в данном случае стало именно донести последствия того, что они сейчас обсуждают; показать, к чему приведут их собственные возмущения и, в конце-то концов, решить для себя, готовы ли они, его волшебные братья по крови, и сами зайти так далеко. Есть ли предел у их желания жить в справедливом, правильном мире? - Спровоцировать грязнокровок к действиям - да, лучшая помощь. Показать остальным, что эти действия опасны для общества - да. Предсказать же, в какую именно сторону начнет крутиться маятник невозможно. Министерство может испугаться, поддержав наш лагерь, а может пойти на поводу у грязнокровок, что делало до сих пор. При слишком активном развитии событий, Министр и вовсе снимет с себя полномочия, открыв тем самым двери для этой грязи. Законно. Тогда наши цивилизованные методы также окажутся незаметными на фоне происходящего. Значит, наилучший способ перетянуть все на свою сторону: запугать массу их же собственными действиями; вынудить грязноковок вроде Лича говорить радикально, провоцируя тем самым опасную реакцию. Со временем отвечать на эти действия силой, что наглядно покажет: столкновения не избежать, пострадают все, в опасности каждый, а "жить лучше" не получится. Жить в принципе, - Реддл традиционно забрасывал мыслями "на подумать", чтобы затем разложить по полочкам всех собравшихся, когда они посмакуют его слова. - За помощью к нам, при рассмотренных ранее сценариях, могут уже не обратиться, - либо будет поздно. А вот заставить часть толпы остудить саму себя, вызвав в ней размышления, что такие как Лич не правы - полезно. Это расшевелит как аристократию, как и все остальные слои. Тогда и цивилизованные методы могут сработать с большей эффективностью. Если же чистокровные семьи поймут, что их статусу, естественным приведениям и финансовому благополучию что-то угрожает, то многие будут готовы пересмотреть свои взгляды, перестав быть лишь наблюдателями.

Хороший содержательный разговор, Родни любил такие, особенно когда темы были не слишком сложными для понимания. Сейчас - в самый раз. Только вот пророчество - нельзя просто вскользь упомянуть его, это же золотое дно для всей дальнейшей деятельности. Оно прозвучало недаром, и недаром было так туманно. Даже если это подстроил Барти Малфой, хотя и клялся, что он ни при чем, и с надрывом клялся, все равно упускать его нельзя. Слишком хорошую перспективу на блестящую партию оно открывало. Победа или нет - но без красивой игры никуда.
- Пророчество прозвучало не при всех, это так. Но "Пророк"-то выписывает половина страны. А вторая половина покупает. Стоит только захотеть рассказать об этом всем и каждому - я устрою это за пару дней.
Вот и Блэк понимает важность пророчества, хотя обычно только повод дай поспорить. Увы, важность она понимает, а то, как это работает - нет. Рассчитать? Применить? Старые записи? Не слишком ли много ресурсов там, где играть надо на человеческом факторе - и не более?
- А нужно ли нам это место? Нужны ли расчеты? Дать людям яркую картинку, и они сами подгонят её под текст. Небо, завивающееся в свиток? Смерч или просто погодная аномалия, вроде снега посреди лета. Главное, уверенно говорить об этом - и они поверят. А если это все будет происходить на фоне бунтующих грязнокровок, то сомнений и вовсе не останется, в пророчестве ведь все это упоминалось.
Конечно, всем хочется засветиться и продемонстрировать свою полезность, и Вальбурга не исключение. Но стоит ли тратить силы, если их можно приложить к чему-нибудь куда более полезному и практичному? Например - да! - показать грязнокровкам, как делаются революции. Том просто не мог не подать лучшую идею, которую вообще можно было бы придумать в этой ситуации, иначе он не был бы Томом.
- О да, мы будем осторожны, - Лестрейндж расплывается в широкой улыбке, воображая себе, насколько и какими именно методами собирается быть осторожным. - Мы научим их. У меня есть несколько неплохих идей. Они утвердятся в желании проливать кровь? Её будет предостаточно, но проливаться она будет в точном соответствии с их постулатами: в равной мере чистая - всегда ведь есть кто-нибудь, вроде Уизли - и их собственная. Добавим для верности то, что испугает их наверняка, что-нибудь типично гриндевальдовское, скажем, как насчет небольшой армии инфери? Но все это должно исходить лишь от них самих, от их распрекрасного лидера и под их лозунгами.
Решений, прекрасных в своем разнообразии, может быть величайшее множество. Это лишь некоторые из них, те, с которыми работать будет веселее всего, те, которые не могут не сработать. Родни чуть заметно хмурится, когда Наследник начинает опять говорить о возможном провале. Лестрейнджи не умеют проигрывать, и он никому не позволит научить себя. Но том сегодня, похоже, в неплохом расположении духа, и даже не пытается выглядеть глыбой ледяного рационализма, тоже увлекаясь идеей революции чужими руками, а значит, можно развеять и его сомнения, только показать перспективы. А с перспективами все ясно. Им пока еще нужна поддержка, но это не значит, что и они сами не смогут поддержать кого-нибудь.
- Нет, Том, здесь дело уже не в Министерстве. Министры меняются, если того хотят люди. Нам нужно лишь найти правильную кандидатуру, и люди захотят.
Найти кандидатуру, пожалуй, сложнее всего. Том был бы правильным министром, Нотт был бы не намного хуже, но возраст все еще не дает им права на власть, как будто власть и в самом деле может зависеть от такой мелочи. Нужен человек, именно для того, чтобы быть правильным министром, чтобы открыть грязнокровкам ту дверь, которая ведет в никуда. Последующее - дело техники. Имея в руках "Пророк", имея силы для того, чтобы организовать поддержку кандидата со стороны молодежи, имея практически неограниченные денежные ресурсы, разве могут они проиграть?
Конечно, всегда найдутся глупцы, которые захотят идти против течения. Их даже трогать пока не надо: пока есть эти единицы, они создают приятный глазу масштаб для того, чтобы увидеть, насколько мелочно и незначительно их мнение по сравнению с мнением всех. Проблема с предателями крови почти о том же. Но не совсем, и подход здесь нужен совсем другой: не истреблять и запугивать - но и, разумеется, не позволять им почувствовать себя свободно в этом мире, где чистая кровь - величайшая ценность.
- Нянчиться с предателями крови? Вэл, ты серьезно? Неужели кого-то выгораживаешь? Использовать их - точно так же как грязнокровок, без лишней жалости.

  Том слушал и анализировал, не спеша кого бы то ни было перебивать или вмешиваться в завязавшийся между ребятами диалог. Просто переводил взгляд от говорящего к говорящему, лицом высказывая свою реакцию, когда какие-то интонации его не устаивали или казались неуместными.
  Разговор по-прежнему имел не до конца сформировавшуюся структуру, перепрыгивая от одного к другому, однако общая тема и некоторая конкретика все же начали вырисовываться, что не могло не радовать Реддла, стремящегося привести беседу именно к такому формату. Со временем они и сами научатся распознавать ненужные слова да мысли, а затем и вовсе начнут говорить то, что нужно, без всякой помощи фильтруя сказанное еще на уровне мыслей. По крайней мере, Тому бы очень хотелось, чтобы в итоге вышло именно так. Даже если на это, понятное дело, потребуется много времени.
   - Зачем нам это место? Сейчас от него нет проку. Если же подстраивать ситуацию под пророчество, то мы теряем время, пускай оно само работает и подстраивается под нас. "Пророк" в наших руках - общественное мнение и то, что да как оно услышит, тоже в них же. Это и понятно, - короткий взгляд на Вальбургу, а затем Родерика в знак того, что их услышали и поняли. -  Нам нужен страх происходящего и признание того, что это чревато. На том и сыграем, остальное они надумают сами. Идет ли речь о грязнокровках или полноценных волшебниках - не важно. Опасения всех сторон можно и нужно использовать. Взять под свой контроль несколько про-маггловских разумов и устроить от их имени выплески агрессии по отношению к нормальному обществу, чтобы подтолкнуть процесс. После выдать ответ на их действия. Не обязательно равносильный - их силы от природы не одинаковы с нашими, ровно как и общность. Кроме того, ответные действия со стороны консервативного сообщества покажут всем, включая сомневающихся, что оно по-прежнему едино и готово отстаивать свои позиции. Это значит, что часть трусливых, не до конца уверенных грязнокровок и их поддержки отсеяться. Останутся только самые "крепкие" и неисправимые. С ними не церемониться, - Том осмотрел присутствующих, выявляя их реакцию и показывая, что это не все, а после небольшой паузы решил завершить начатое. - То, что нам понадобится лицо, которое мы посадим в кресло Министра - правильная мысль, но его для начала нужно найти и подготовить под наши нужды. Пока же позволяют обстоятельства, нам следует пронаблюдать реакцию и разговоры после митинга. К примеру, с месяц. Далее окажем безвозмездную "помощь" магглорожденным выродкам, позволив им творить зрелище под нашим чутким руководством. Сами же на это и среагируем. Дальше они начнут шевелиться, провоцируя все оговорённое нами ранее, - не видя первичной среднесрочной реакции социума Том считал неверным сразу планировать действия. Пускай, пока есть время, каждый из присутствующих соотнесет свои возможности и ресурсы, а в следующий раз выдаст конкретные действия, которые они в силах реализовать. Помимо уже ставшей приятной традицией расправы с грязнокровками и лишними магглами, разумеется. Контуры "плана" у них имеются. Кроме того, Том довольно скоро планировал поделиться с единомышленниками некоторыми своими наработками, а уж тем-то ребята быстро найдут правильное применение. И радикально, как нравится Вальбурге, и эффектно, как нравится Родни, и безопасно, как нравится Маркусу.
   С этим Том закончил, как бы тонко переключившись на Лестрейнджа.
- Кстати, Родерик. Для дела мне нужно, чтобы ты кое-что раздобыл. Я расскажу тебе об этом отдельно, это по твоей части.

Да, сегодня определенно.был его день. Вот уже все так или иначе соглашались с его планом. Даже Нотт, который обычно спорил, призывая к большей и еще большей осторожности. Даже Том, хотя он и отказывался, вроде бы от многого предложенного, но взамен предлагал почти то же самое. Даже Вэл... хотя нет, про Вэл это, конечно, было преждевременно, но Вэл вообще была сегодня явно не в духе. Имело ли это значение? В некотором смысле, да: за такой Вальбургой наблюдать - одно удовольствие. Переубедить в таком состоянии вряд ли получится, но для остальных присутствующих, на всякий случай, надо было внести корректировки.
- Ты спятила? - лениво поинтересовался он. - Ты говоришь так, как будто не слышала его своими ушами. Придет конец былой славе, и чистая кровь растворится в маггловской грязи. Ты хочешь, чтобы это зажило? Если кто-то не понял, мы работаем над тем, чтобы это предотвратить.
Он легко похлопывал ладонью по столу, невольно придавая собранию какой-то странный ритм, как будто роли и партии в нем давно уже были расписаны, и каждый участник теперь просто вовремя выдавал свои реплики. Тадададам, мизансцена выстроена, но что-то не так. Пам пам, слова написаны сценаристом, но режиссер решил внести едва заметную корректировку, которая сместила смыслы.
"Пророк" в наших руках? В наших, Том?
- Увы, Том, само по себе оно на нас работать не будет. Газета - газетой, но нужно, чтобы что-то происходило. Само по себе пророчество - вещь довольно зыбкая. Может, исполнится, а может и нет. А еще может сбыться через двести лет или как-нибудь незаметно, а нам нужен, как справедливо отмечает Нотт, шум.
К черту пророчество. Если надо, Лестрейндж и сам мог много чего нагадать по остаткам чая в кружке, но это вовсе не значило, что что-нибудь из этого сбудется. Пророчества - бессмысленная глупость, сбываются тольуко тогда, когда в них верят. Вот Маркус наверняка мог бы сообщить, сколько в Отделе Тайн покрывшихся пвылью и паутиной древних и давно потерявших актуальность предсказаний. Но для того чтобы поднять панику, устроить шум, именно такие неопределенные и мистические штуки, произнесенные потусторонним голосом, годились лучше всего.
- И кстати, о нем. Нападения на тех же Уизли можно подать так, чтобы именно его нелепость и бессмысленность и возмутила людей. Нормальных людей - потому что это пролитие чистой крови. Грязнокровок - потому что некоторые из них считают Уизли своими. А другие - наоборот. Разделяй и властвуй, все складывается просто идеально для этого.
Если повезет, можно устроить отличное развлечение. Такое, что вся Британия надолго запомнит, да и мир будет засматриваться и аплодировать в паузах. А тем временем, пока все заняты зрелищем, можно делать настоящее дело. Неужели они не понимали? Обязаны были понять! Но вместо понимания Вальбурга вдруг решила учить его жить, при этом почти слово в слово копируя речь Элейн Розье, которую он Слышал всего несколько дней назад. Лестрейндж скривился от отвращения и недоумения. Вотуж точно удар в спину.
- Да, я хочу взять это стадо и научить их революции, такой, в которой они перебьют и возненавидят друг друга и в то же время продолжать работать на нас. Да, я хочу поиграться, а они - хорошие игрушки. Ну и что тут такого!
Том размышлял над планами вслух, и Родни слушал его со всем вниманием, стараясь не упустить важного. Наверно именно поэтому пропустил пресловутую последнюю каплю, которая заставила Блэк подскочить и бросить в него заклинание. Росчерк палочки Родни заметил краем глаза, и только и успел, что резко пригнуться, а потом подскочить уже со своего места и со смехом направить свою палочку на Вэл. Она проигрывала в скорости реакции и знании боевых заклинаний, но зато была на шаг впереди в том, что касалось бешенства и умения отключиться и не думать о последствиях, а для темной магии - это золотое дно. В общем, прямая дуэль обещала быть захватывающей.
А может, все же стоило напоить ее?
И все же не стоило забывать и о том, что говорили остальные, особенно когда его это касалось непосредственно. Не отводя палочки и взгляда от Вэл так же, как она сама не упускала из внимания ни единого его движения, Лестрейндж с готовностью ответил.
- Конечно, Том, все что угодно, я всегда к твоим услугам.

  "Спасибо, Маркус, за объективизм", - с некоторой иронией и раздражительностью обратился волшебник сам к себе, оценивая открывшуюся ему картину маслом. Очередную.
  Нет, конечно, эмоции, пыл, живость - здорово, цвет магической британской нации не может не обладать таковыми в большинстве своем. Однако разница между живостью и неумением держать себя в руках была очевидной, и в данном случае Том в очередной раз с досадой это отметил. Как и то, что (снова) в очередной раз приятели пошли на поводу у собственного эго, поставив недомолвки, которые в любом случае со временем разрешатся, выше проявления уважения к присутствующим, заставив тех следом поднять свои палочки, дабы, если бунтари не успокоят свои нрав, вмешаться. Смешно, потому что грустно.
  "Кто-то мозгами остался в Хогвартсе. Досадно, крайне досадно", - мрачно подвел итог Лорд, придя к выводу, что конструктивность собрания практически утеряна, по крайней мере весь тот успех, что намечался в сфере "определить основное направление обсуждения" - уж точно. Том закрутил свою палочку в руках, наполняя воздух неприятным скептицизмом.
   Почему-то речь удавалось фильтровать и отсеивать Нотту, почему-то это удавалось Реддлу, но в который раз не выходило у Родерика и Вальбурги. Реддл наверняка, точно знал, что дело здесь не в неспособности, а в банальном нежелании. И это, в некотором роде, снова настораживало.
  "Игрушки, значит?" - нет, Волдеморт не считал все то, что они обсуждают - игрушками. Шахматными фигурами - да, другое дело. Но так у шахмат и цель ясна, и это куда сложнее обычной игры развлечения и тщеславия ради, и потеря каждой любой фигуры, ровно как и неверный шаг, сказываются на всей игре. Магглы, предатели крови, полноценные волшебники - ничто из этого не было смешно, не являлось игрушкой или простым развлечением. Более того: вся деятельность "клуба по интересам" давно, еще курсе на шестом, потеряла исключительно развлекательно-познавательную составляющую, став чем-то куда более серьезным и ответственным. По крайней мере, для Тома, в чьих глазах и планах вся эта деятельность - не столько следование эгоистичным позывам собственной исключительности (он - наследник Слизерина, остальные - наследники других именитых семей, что как бы подчеркивало очевидную избранность собравшихся), сколько работа над общим делом. Важным делом. Нужным делом. Долгим, трудным, опасным.
   Именно в этом, похоже, мандрагора и задохнулась. А значит да, в самом деле, почему бы не дать волю эмоциям, краткосрочным обидам, детскому саду и жабам во всех нужных местах, устроив дуэль прямо здесь. Ветхое разваливающееся здание, о существовании которого давно забыло и настороженное Министерство, и люди, и наверное вся Вселенная, валяется на дороге в любое время суток, где-то рядом с дисциплиной, сдержанностью и пониманием серьезности планов-целей-идеи. Есть в этом смысл, определенно. Разве что Том, должно быть, в очередной раз чего-то не догоняет. И Нотт не догоняет вместе с ним, за компанию, видать.
   Раз уж Реддл не одобряет, то Реддлу это в первую очередь и показывать. Не только мимикой и потяжелевшим взглядом, но и жирно-тонким намеком.
   "Lacarnum Inflamare", - до этого медленно прокручивающаяся в руках палочка, а вернее сказать ее кончик, оперативно нацелился в пол сначала в сторону Вальбурги, а затем и Родерика, заставляя подолы их одежд загореться. Безобидно, конечно, но надирать лицо приятелю, когда сам горишь - явно не самое комфортное занятие на свете. Маркус подхватит, если в последствии деликатные действия Тома не будут иметь нужного результата и ситуация того потребует. Заодно рядом с конфронтующими приятелями загорелись и стулья. Все тем же холодным пламенем.
  -  Хватит, - Том не кричал, не повышал голос, не усилял его магией. Не хватало ему еще что-то использовать для того, чтобы привлечь внимание. Строгость, неодобрение и недовольство подобным ребячеством на собрании, в присутствии других и, в особенности, лидера. Вальбуга начала - тяжелый взгляд в первую очередь пал на нее, зато Родни подхватил - затем на него. Маркус молодец, Маркус просто заволновался  в готовности действовать, и даже попытался заговорить ситуацию. Ну, как г-ся, в словах сила. Иногда или часто. - Пока вы не можете одолеть собственное настроение, не вижу смысла рассчитывать на конструктивный диалог. Тогда попробуйте услышать Маркуса, -  Том на поведение приятельницы не велся, ровно как и веселости Лестрейнджа не разделял, - и не вынуждайте меня быть свидетелем вашей несдержанности. Внедяться станем в первую очередь мы же, каждая ситуация будет рассматриваться отдельно.
  Волшебник поднялся и задвинул за собой стул.
- В таком случае, Родерик, я предоставлю тебе список. Обрати особое внимание на порошок мгновенной тьмы, он нужен мне в первую очередь, - после обвел взглядам присутствующих, мимолетно остановившись на Нотте и слегка кивнув ему в знак одобрения правильного поведения и сказанного ранее. - Кто-нибудь желает добавить что-нибудь важное? - нет, под "важным" Реддл не имел ввиду воспроизведение плохого настроения Блэк или недовольства Лестрейнджа. Важное - по делу - полезное. А первое пускай носят при себе, в крайнем случае могут высказать все лично Тому после. Личное к делу оно не относится.

Отредактировано Tom Riddle (2016-05-27 00:26:31)