Помимо того, что Том был прирожденным лидером, он также являлся прекрасным исполнителем. По крайней, так говорили в школе, об этом же твердили и в лавке "Борджин и Берк". А Реддл не спорил: он и в самом деле ответственно подходил ко всему, за что брался. С одной стороны, природа надарила волшебника множеством талантов и задатков, которые он не стеснялся использовать, а, во-вторых, брался Реддл изначально за то, что могло принести ему пользу. Много пользы. Есть ли смысл халтурить в таком случае? Вот и Том считал, что нет. Все эти унижения в виде работы на чертовых стариков в этом Мерлином забытом месте, общение со всеми подряд и торгашество - все оно окупится, все не зря. Том точно знал, Том точно спланировал.
  Потому нет ничего удивительно в том, что смерть одного из владельцев магазина не только не повлияла на отношение к уже не совсем новому сотруднику (знать о том, что рядом с ним все умирают, и случайный инцидент с артефактом - не то чтобы слишком случаен, право слово, совершенно необязательно), но и наоборот: послужила поводом для того, чтобы поручить Реддлу нечто более ответственное. И в этом был определенный смысл: раз уж юноше дано обаяние, ум, умение находить общий язык практически с кем угодно и, в общем-то, вполне себе хватка,  то почему бы не использовать их? К примеру, поручать лично встречаться как с клиентами, так и с "партнерами". И уж конечно же Тома Реддла ценили как сотрудника и доверяли более чем полностью, раз наконец назначили встретиться с одной из наиболее значимых и, по правде говоря, в принципе не последней в магической Британии мадам. По крайней мере, в области различного рода безделушках и торговли. Свое же личное мнение касательного данного факта, ровно как и отношение к "работодателям", Реддл предпочитал не озвучивать по, бхмн, очевидным причинам. Вытерпит.
  Предупреждение о визите как и всегда оставалось на совести владельца, никоим боком не входя в обязанности Тома. Обычно, впрочем, первый все же отправлял весточку, если в самом деле имел намерение купить какую-то новую безделушку, чтобы не вышло вдруг ситуации, когда "партнера" или клиента не окажется дома. Особенно "партнера" или клиента аристократического круга - к таким и просто так не зайдешь, и они сами, в общем-то, не то чтобы слишком любили находить себя в Лютом Переулке. Не статусно, если вы понимаете. Именно поэтому вопросом "а окажется ли мадам Смит у себя в особняке" Том не задавался - окажется, куда денется.
   
   И вот молодой волшебник уже подошел к нужному жилищу, с ходу подмечая его приблизительную стоимость, а также очевидную безвкусицу хозяйки. Не то чтобы она была действительно важна, однако для дела - догадки весьма полезные; по дому можно определить, в каких вопросах и какими средствами, ровно как и предлогами, стоит иметь дело с его владелицей. В крайнем случае, Реддл мог сам с собой поспорить касательно верности этих предположений, лишний раз подняв себе самооценку. Неудивительно, что гостя  встретила домашний эльф. Старый, дряхлый, на один только вид омерзительный. Имени ее, конечно же, Том не знал, да и уточнять, честно говоря, не спешил. Может быть его вообще не было, какая Реддлу разница до домашней утвари. Подобные существа недостойны ни малейшего его, Тома Реддла, внимания. Наличие домовика, тем не менее, подтвердило финансовое благополучие мадам Смит.
   Стоило только сообщить эльфийке о том, что он прибыл от мистера Бэрка, как та проводила его в гостевую и, учтиво попросив подождать здесь, мгновенно удалилась оповещать и готовить хозяйку. Между тем как-то не слишком учтиво, как показалось Тому. Не порядок.
  Отведенного на ожидание времени оказалось достаточно, чтобы юный Реддл успел оценить убранство жилища: один большой экспонат, пропитанный вычурной древностью (и подтверждающий ранний вывод Тома - безвкусица). Более подходящее описание вряд ли бы нашлось. Небедный интерьер разбавлялся множеством старинных и диковинных вещей. Определённо, владелица дома знала толк в магических безделушках и, исходя из их количества, привыкла скорее пополнять, нежели избавляться от отдельных предметов своей коллекции. С другой стороны, навряд ли ей слишком часто попадались собеседники, способные в полной мере оценить, а в последствии и обсудить, всю ее коллекцию. Не похоже, чтобы у мадам Смит было много заинтересованных родственников, способных разделить с ней... вот это вот все. Не в галлеонах.
   "Прекрасно", - такие выводы вполне обнадежили Реддла. На какую-то секунду у него даже возникло желание пройтись по комнате, рассмотреть, а может даже прикоснуться к некоторым из вещей, однако для незнакомого человека и в сложившейся ситуации Тому стоило соблюдать приличия и этикет, потому порыв был подавлен в считанные секунды. Чутье подсказывало, что с мадам Смит ссориться не стоило, и дело тут не в работе. Вернее, не только лишь в ней.
   Не покидая положенного места, он так и стоял, устроив руки за спиной, лишь изредка поворачивая голову, осматриваясь (в итоге, впрочем, перестал делать даже это, найдя точку где-то перед собой). Присущее Реддлу спокойствие, ровная осанка, еще немного похудевшее лицо и готовность сыграть отведенную роль, невзирая на собственное отношение к происходящему. Как и всегда, впрочем.
   Хозяйка не заставила себя долго ждать: видимо, ее все же известили о его визите заранее.
  - Мадам Смит, - на появление волшебницы Реддл отреагировал моментально, чуть наклонившись вперед, демонстрируя полупоклон. Он не спешил представляться на ходу, дожидаясь того момента, пока хозяйка успеет оценить его и сделать первые выводы (положительные), а так же в целом "будет готова" к диалогу. Аристократы не торопятся, и Реддл не торопится тоже. Парень даже позволил себе сделать несколько шагов на встречу после того, как выпрямился, чтобы не заставлять делать это мадам. - С вашего позволения, я представлюсь. Меня зовут Том Реддл, и я почту за честь личное знакомство с вами, - легкая лесть, невесомая обаятельная, но не навязчивая улыбка и воспитание - разве не так принято в высшем обществе? Ничего плохого, а с учетом возраста хозяйки и красивым, как отмечали многие, молодым волшебником - даже в удовольствие. Помимо прочего, Том и в самом деле рад встрече. Вернее сказать, тому потенциалу, что в ней сокрыт.
    Внешний же вид мадам Смит, начиная от ее чрезмерных форм и заканчивая платьем, он предпочитал стараться не замечать, игнорировать, не обращать внимания. Они, откровенно говоря, не вызывали у волшебника ни капли восхищения или хотя бы малейшей симпатии, скорее являя собой некое омерзение и неприязнь. Старость в не лучшем своем проявлении и дорогой пафос, не отменяющий, а лишь подчеркивающий безвкусицу. Именно поэтому в детали столь "великолепной картины", написанной уж слишком яркими красками, Реддл не вглядывался. Не затем пришел, в конце-то концов.

  В знак уважения  Том осторожно взял руку хозяйки, слегка склонился над ней и коснуться губами, после чего столь же осторожно ее отпустил. Никаких резких движений или вульгарности, разумеется.
  Человека опыта всегда можно было отличить по его манере речи, или даже нет, не так: по манере простраивать свою речь. Откровенность, честность, краткость, красноречие, упущение предыстории или обсуждение всего на свете - это и не только могло рассказать об опыте и успехе человека куда больше, чем слова или повадки. Последнее Том прекрасно знал по себе, в целом не раз отмечая оправданность такого мнения. И, определённо, вот прямо сейчас наглядно можно было наблюдать то же самое. Если некоторые выводы касательно вкуса и деятельности хозяйки были сделаны ранее по внешнему виду дома и убранству, дав базу для работы, то остальное мог показать лишь диалог. И, конечно же, хозяйка оказалась готова его предоставить.
  Раз уж с приветствием было покончено, а мадам изъявила желание прежде познакомиться, то что же, у Реддла не было причин отказываться. Если он сможет наладить с ней контакт (без чего, разумеется, тяжело говорить о продолжении долгосрочного сотрудничества, к которому не за один год так привыкли мадам Смит и "Борджин и Берк"), то в первую очередь выиграет от этого сам. Как профессионал, как человек и как волшебник, способный поддерживать связи в том числе и с представителями богемы. Очередной плюсик к самооценке, стало быть. По крайней, Реддлу стоило думать именно так, не отвлекаясь на посторонние мысли. К тому же, никакие знания не бывают лишними - это волшебник также усвоил давно, потому общение с мадам Смит могло пополнить имеющийся у Реддла багаж. Это так, на всякий случай, как запасной вариант мотивации: если парень вдруг подумает о том, о чем не следует.
   Когда женщина указала гостью на кресло, тот, конечно же, не стал возражать.
- Благодарю за гостеприимство, мадам Смит, - он устроился в предложенном кресле после того, как это сделала хозяйка, немного вздернув брови от последующих слов. - Интересного? - похоже, юный волшебник немного озадачен. На деле, разумеется, это  не совсем так, и вопрос здесь стоит в том, а что, в самом-то деле, рассказывать? Судя по внешнему виду, повадкам, манерам и фамилии Тома любой  аристократ, зная перечень чистокровных семей, сказал был, что Реддл к ним не относится, ведь его в списках нет; при этом та область работы, которую выбрал юный волшебник, его знание манер и, очевидно, полное внутреннее согласие с ними свидетельствовали, что Том знаком с миром магии и уж точно не является магглорожденным. Выходит, чистота его крови не нуждается в уточнении, а поскольку полукровки - наиболее встречаемый в Британии случай, "история Тома Реддла" не могла быть представлена в качестве чего-то интересного. Не для подобной мадам Смит персоне. Не в подобной ситуации. Не сейчас. Впрочем, Том не намерен молчать или отговариваться. Диалог и его роль, помните? - Признаться, я немного озадачен: вы спросили меня о самом сложном. И, кроме того, оказались совершенно правы: мистер Берк в самом деле будет недоволен, правда, с меня и одного снятия шкуры хватит,- легкая, еле заметная улыбка. Мимика и жестикуляция Тома никогда не отличались особенной живостью, однако чаще всего он чувствовал, желает ли собеседник больше активности с его стороны. Скорее всего, сейчас был один из таких случаев. И, после совсем небольшой паузы, Том все же решил озвучить "кое-что интересное". Но, конечно же, не самого: мадам Смит являлась коллекционером и ценителем красивых или редких вещей. Первые, как правило, не могут долго привлекать внимание, в то время как вторые раскрывают свои свойства постепенно. Главное, чтобы эйфория от неизведанного не привела к отравлению. -"Борджин и Берк" - последнее место, в котором меня планировали видеть после окончания Хогвартса, - Том увел взгляд в сторону, оглядев одну из стен, от части завешенную и заставленную разного рода вещицами. - В этом году я выпустился со Слизерина лучшим учеником школы и, как полагается в таких случаях, от меня ждали блестящей карьеры в Министерстве или исследованиях. Поэтому мой выбор до сих мало кому понятен, хотя что-то подсказывает мне, мадам Смит, что вы не из их числа, - волшебник вернул свой взор на хозяйку, однако не стремился  рассматривать ее слишком навязчиво. Если бы женщина захотела увидеть это как некую скромную заинтересованность в ней - она бы увидела; ровно как и точно также смогла бы разглядеть ответ на свой запрос, или простое блуждание по комнате, чтобы взгляд не казался стеклянным. Если бы, опять же, захотела увидеть именно это. Позиция Реддла подходила под каждый из вариантов, потому все зависело лишь от фантазии и желания самой женщины. - Возможно, я ошибаюсь, - простите мне мою неосторожную неопытность, - но я думаю, что во многих вещах своей коллекции вы видите нечто большее, чем способ вложения галлеонов, хотя последнее, вне всякого сомнения, важно. Вы могли выбрать и другие, не менее прибыльные варианты, однако почему-то остановились именно на этом. Я верю, что глубина вашего увлечения совсем не поверхностна, и все это значит значительно больше... - и здесь Реддл замолкает, как будто сказал что-то лишнее, наивное, непрошенное, такое далекое от бизнеса, а от того непозволительное, на что его брови среагировали легким изгибом, словно волшебнику то ли стыдно, то ли он чувствует свою вину, а глаза ненадолго уставились на женщину. - Мадам Смит, прошу простить меня за мою болтливость, - Том опускает взгляд, снова уводя его в сторону, как бы в продолжение "запущенной ранее эмоции". На деле он испытывал нечто отличное, однако значения это пока не имело. В какой-то мере, он действительно выдал несвойственно много для себя текста.
  Похоже, наследник Слизерина всерьез решил расположить к себе мадам Смит, простроив свою речь так, чтобы женщина могла выбрать то, чего ей действительно не хватает: либо самой увести диалог в деловую сторону, не вынуждая тем самым Тома поступать неэтично и слишком по-торгашески, либо самой раскрыться, рассказав новому знакомому  о том, что, действительно, ее увлечение обусловлено не только лишь галлеонами, но и надоступным многим "богатым внутренним миром", на который весьма прямо намекнул молодой волшебник. Реддла устроил бы любой из вариантов, а мадам Смит, уже давно знакомая чуть ли не со всеми местными волшебниками (от которых, вероятно, даже успела устать), получила "свежее мясо".

  Молодые, красивые и талантливые люди должны, несомненно, быть успешными. В обществе, среди представителей противоположного пола, в карьерных и финансовых вопросах. Справедливо, на деле, и в случае с Томом Реддлом наиболее всего ожидаемо. Есть силы и ум - будут и деньги, и семья, и влияние, и далее по списку. Имей волшебник изначально нормальные условия и усвой он с детства иные принципы, то наверняка бы уже заседал в Министерстве, и годам к сорока, хотя может и раньше, наверняка сумел бы стать Министром Магии. Но что было бы, то было бы: Том усвоил то, что усвоил, а потому сформировал радикально отличное от общепринятого понимание того, каким должно стать его будущее. В нем не было семьи, не было золотых гор, разве что власть и могущество. В своеобразном виде и понимании Реддла, само собой.
   И оно, конечно, классно, да вот явно не походило на то, как принято жить в любом из существующих сообществ, и уж еще более явно не походило на то, что понимается магической аристократией. У них принято жить иначе, а говорить о том, что ему не дано понять в принципе, Том по очевидным причинам не мог. И  в этом-то порой и состоял весь дискомфорт, вернее сказать, сложность разговоров вне работы, обучения и "кружка по интересам".
"Страх перед мистером Берком?" - мысленно волшебник лишь скептично хмыкнул. Определённо, это не тот человек, которого Реддл в принципе мог бы бояться. Но да ладно, пускай думает и звучит именно так. Ему все равно, если это не навредит процессу.
   - С этим трудно поспорить, - согласился Том. Не в знак лести, а потому лишь, что мадам Хепзиба и в самом деле была права: мистер Берк профессионал и бизнесмен, которого устроил бы любой метод достижения цели, если таковой негативно не скажется на его репутации, не ударит по кошельку и не загонит его в Азкабан. Впрочем, Берк, ровно как и наследники Борджина, да и сам покойный Борджин-старший, не привыкли сильно тянуть, стремясь как можно скорее проворачивать сделки. Ошибка ли это или наоборот талант - судить не скромному-бедному консультанту.
  - Я не обременен большим хозяйством, для содержания которого мне бы понадобились дополнительные финансы, хотя мистер Берк и умеет поощрять за особенно удачные сделки. Вместо этого я получаю более ценную для меня награду. Пока что ценную и пока что достаточную, - еле заметная улыбка. Откровенно говоря, в сочетании со своим в целом невеселым взглядом Том предпочитал не улыбаться. Во-первых, он не то чтобы умел, во-вторых, его не то чтобы на это тянуло, в-третьих, открытые улыбки не то чтобы ему шли. Ухмылки, полу-улыбки, совсем лёгкий изгиб губ - это подходило Реддлу куда больше, ровно как и выглядело натуральнее.
  С появлением какао в воздухе раздался приятный аромат, как-то на удивление лаконично вписывающийся и в общий стиль помещения, и под погоду, пока еще слишком солнечную для "традиционного дождливого чаепития". Пожалуй, хорошо.
- Если вдруг ситуация изменится, а мистер Берк не захочет терять ценного сотрудника, настоять на некотором увеличении выплат не составит большого труда.  При условии, само собой, что к тому времени я не найду более высокого материально источника, - подобный ответ мог читаться по-разному. С одной стороны, Реддл подтвердил: платят ему не то чтобы много, в то время как в его потенциале сокрыт куда более высокий достаток. С другой стороны, подчеркнул, что подобная ситуация его в общем и целом устраивает, а потому он не жалуется. Как это захочет понять, что именно пожелает услышать, в какую сторону расшифровывать - целиком зависело от воли мадам Смит. Том в данном случае не стремился вызвать какой-то определенной реакции, будучи по большей части честным в сказанном. Хозяйка особняка пока не узнала его достаточно хорошо, не прониклась и не вошла в "близкий круг", чтобы волшебник мог позволить себе иное поведение. Пока она, имея многолетний опыт за плечами, оценивала и делала свои выводы, Реддлу стоило оставаться предельно честным, в свою очередь делая тоже самое - наблюдать, оценивать, выносить свои выводы. Они не будут разговаривать о жизни вечно, в скором времени перейдя к делу, и вся полученная информация тогда может использоваться обеими сторонами. Так или иначе. - Благодарю вас за подобную оценку, мадам Смит. Надеюсь, она не окажется преждевременной.
   И тут он снова вспомнил о какао, к приятному аромату которого уже успел привыкнуть. Что же, не растрачивать же гостеприимство Хепзибы. Чашка с уже немного остывшим напитком устремилась в руки гостя, после чего волшебник сделал небольшой глоток.
- Благодарю. Не могу не отметить его прекрасного аромата.
   Да, любовь. Конечно же. Семья, конечно же. Интересы, увлечения, что-то еще. Сколько на свете вещей, совершенно не трогающих его сердце. А говорить, так или иначе, периодически приходилось о каждой из них. Впрочем, чаще всего хватало поверхностного упоминания. Не рассказывать же всем о расовых предрассудках, Темной Магии и охоте на артефакты, связанные с основателями Хогвартса, во использования в качестве сосудов для темнейшего волшебства, ну, в самом деле.
- Я всегда любил учиться и познавать новое, потому свободное время посвящаю все тому же. Если предоставляется возможность - путешествую в Европу: не все магические знания сокрыты в Британии, а расширять кругозор и собственные познания - не это ли есть инвестиции в свое будущее? Полученные благодаря работе знакомства порой оказываются полезны и способствуют этому, - над последним  запросом волшебник ненадолго задумался. Подобные темы не задевали его, но зато относились к опыту каждого нормального человека, потому отвечать на них слишком резко или грубо, в особенности потенциальным партнерам\клиентам\полезным людям - ой как нехорошо. Их же самих, в свою очередь, о подобном в ответ спрашивать не принято (а иногда было бы кране полезно). - Полагаю, мадам, данное чувство мне незнакомо. Я пока еще не влюблялся.

- Я имел возможность отметить подобную черту у учеников Хаффлпафа, это правда, - с очевидными фактами не спорят. Другое дело, что доброта не являлась ценным для Тома, исконного слизеринца, качеством. - Слышал об этом, но не привык верить всем слухам. А иногда стоило бы, - здесь волшебник немного оживился. Тема Основателей Хогвартса действительно не была ему чуждой, потому заинтересованность вышла естественной. Если Хепзиба и в самом еде являлась наследницей Хельги Хаффлпаф, то у Реддла имеются все основания считать ее одним из наиценнейших среди своих приобретенных знакомств. Он уже прокрутил в голове некоторые волнующие мысли, однако пока, не имея ни малейшего подтверждения касательно своих догадок, отложил их на потом. - Очень ценно знать историю своего рода, мадам, по чьей бы линии она не изучалась, - понимал ли Том, о чем говорит волшебница? Он, кто является прямым потомком Салазара Слизерина по как раз-таки материнской линии? Прекрасно понимал, пускай и относился к таковой чуть более предвзято, нежели к прямому наследованию по мужской фамилии. При этом голос волшебника звучал таким образом, что в нем можно было услышать и одобрение сказанного, и некоторую степень уважения - Хельга Хаффлпаф являлась выдающейся волшебницей, чего Том не мог не признавать. Находиться же рядом с ее прямым потомком (по крайней мере, по словам Хепзибы и тем слухам, что Тому посчастливилось услышать в том числе и от мистера Берка) - определенного рода честь, если переводить это на язык магической аристократии. Несомненно, женщина почувствует это, что,как ни крути, в той или иной степени будет ей приятно.
- Похоже, мадам Смит, вам посчастливилось получить такой подарок, - нейтрально, с легким приободрением (или может благодарностью?) за откровенность (женщина явно вспомнила что-то из своей жизни, вкладывая в слова, соответственно, личный опыт, так или иначе) отозвался Том. Он заметил некоторые изменения и в мимике, и во взгляде волшебницы, подчеркнув эти изменения и забросив выводы, на которые это натолкнуло юношу, на одну из полок внутри его сознания с пометкой: "Женщины. Женщины есть женщины". Пригодится. Впрочем, настоять не подробностях было бы слишком нагло и нетактично, да и не нужно оно вовсе. Совсем же ничего не сказать и просто упусить, впрочем, нетактично тоже.
- Разумеется, мадам. Не знаю, как на счет "впечатления", но уж точно с экзотикой, - чашка возвращается на свое место. Некий знак, стало быть, в данном разговоре. - Будучи в Болгарии, я нашел занятными местные ужимающие чары: там их используют для того, чтобы в меньшие емкости помещалось больше зелья или, скажем, колдовиски. Однажды мне даже встретилась молодая волшебница, хранящая таким образом приворотное зелья для своего мужа, - так сказать, небольшой случай "на женскую аудиторию".  Хепзиба, что ни говори, являлась женщиной; а женщины любят подобные истории, особенно когда крутятся в обществе аристократов: слухи, сплетни, обсуждения и прочие обязательные аспекты общения откладывают свой отпечаток, должно быть. А может и нет. - Скандинавские посохи тоже показались весьма впечатляющими: в какой-то момент у меня даже возникло желание полноценно овладеть одним из них, однако в итоге я нашел посохи слишком громоздкими и уступающими традиционным волшебным палочкам.
   Продолжать беседу о жизни, себе, интересах и погоде в подобном русле более не имело смысла: таковая подходила к своему логичному завершению. На это намекала и хозяйка, и остро чувствовал сам Реддл, потому охотно перехватил уход от общего к частному. Вернее сказать, к деловому.
- Я успел мимолетно оценить вашу коллекцию. Ту часть, что на виду: и она впечатляет, - с позволения хозяйки,  парень поднялся, теперь имея разрешение на то, чтобы действительно полноценно рассмотреть, "потрогать и испытать" то, что ранее исключительно рассматривал. Не все из представленного в помещении было правильно переносить палочкой: некоторые экземпляры слишком хрупкие и нуждаются в более уважительном обращении, прямом контакте, что ли.
   Почти сразу, стоило только изначально войти в помещение, в глаза бросился стеклянный шар. Нет, это не из тех, что предсказывали будущее и использовались для гаданий. Вернее, почти не из тех. Обычно подобные вещицы заколдовывали на прогноз погоды, отражение сезона на улице или прочую схожую чепуху, способную стать интересным дополнением интерьера и побрякушкой для гостей. Каждый из подобных шаров имел свои собственные "картинки" внутри, что различало их, при этом дорогими они не являлись: редкие работы стоили дороже 50 галлеонов, в среднем покупаясь за 10-25. Но этот шар, насколько теперь мог судить Том на первый взгляд и при непосредственном контакте, немного отличался. Во-первых, его подставка была сделала вручную в куда более изящной и тонкой манере, за что в данном случае можно накинуть еще галлеонов 5, а, во-вторых, наверняка и показывала что-то отличное погоды. Уж слишком Хепзиба любила слово "удивлять-удивление-удивительный", чтобы выставлять нечто совсем уж тривиальное. Что Реддл решил и проверить, коснувшись кончиками пальцев к шару - для чего тот, собственно, и был предназначен. Не прошло и несколько секунд, как внутри стекляшки возник сумеречный лес в густом тумане, от натуралистичности которого буквально сам начинаешь ощущать повышенную влажность воздуха. Однозначно, не погода. Быть может, общая картина характера? Нет, не похоже. А что, если настроения? Переводя метафоры, больше похоже на правду. По крайней мере "туман" вполне неплохо описывал  скрытность Тома, его планы и любую попытку проникновения в сознание. Занятная штука, хотя себе бы такую не хотелось. Действительно сильные магические артефакты вряд ли можно было найти среди этого всего. Сама хозяйка, собственно, открыто сказала аналогичное.
      Парень собрал руки за спиной, опять же, теперь" вблизи" осматривая все экспонаты. Впрочем, спиной он к хозяйке не поворачивался, позволяя себе стоять максимум что полу-боком.
    - Вы верно отметили, мадам: это могут увидеть все. Мои предпочтения сводятся к менее безопасным вещам, - волшебник снова обратил внимание на мадам Смит, поворачиваясь в ней полностью. - У нас в лавке имеется множество ценных "безделушек". Меня привлекают несколько масок своими интересными свойствами. Одна из них позволяет вводить собеседника в заблуждение, вторая менять впечатление о себе, третья влияет на восприятие реальности. Бесполезные для бытовых нужд, зато изучение их магических свойств способно действительно увлечь. Кому-то другому они могут пригодиться во время приемов или для личных целей. Тогда и ценность масок возрастает, как вы понимаете, - Том упер руки в кресло дивана, собрав их в замок. - О вашей коллекции я слышал, мадам, что, к примеру, к темным артефактам вы относитесь очень осторожно,  стараясь не хранить их слишком долго. Мистер Берк посчитал, что один такой предмет ему хотелось бы видеть у себя в лавке. Подвеска Несчастной Маргарет,- на названии он сделал свою речь особенно четкой, словно бы смакуя эту конкретную вещицу. - Пока мне не приходилось видеть ее лично, но, насколько я могу знать, подвеска является частью вашей коллекции, мадам. Той ее части, что не представлена здесь, на всеобщее обозрение, - его глаза слегка блеснули заинтересованностью. Той самой, с которой обычно два (или более) увлеченных человека пытаются убедить друг друга, что именно его стоит слушать; с которой обычно приходят на рынок азартные торговцы, желая посмотреть желаемый товар, предвкушая предстоящие торги при обсуждении  его стоимости. Разговоры, конечно, - это прекрасно, однако куда привлекательнее выглядела перспектива обсудить и, само собой, увидеть по-настоящему важные на сегодня вещи. Лично. На одном уровне: мы предлагаем, вы выдвигаете свои ответные условия, а затем мы договариваемся.

- Какими могут быть доказательства, когда женская линия остается неучтенной? - остаётся только сетовать на то, что подобный подход от части уменьшает число полноценных волшебников, замешивая маггловскую кровь туда, где ее не было. Впрочем, раз так сложилась, значит в этом имелся некоторый смысл. Как минимум традиционный - женщины редко продолжали фамилию, обычно перенимая "род" своего супруга. О материальных же доказательствах судить не приходилось: древние семьи, берущие истоки у фамилий вроде Хафлпафф, не являлись многочисленными, и местоположение большей части из подобных артефактов оставалось неизвестным. Это же относилось и к наследству указанного рода, потому о каких именно доказательствах может идти речь Реддл был лишь в состоянии догадываться, ровно как и о том, имелись ли таковые вовсе. Если слова мадам Смит верны, то при должном подходе она, вполне возможно, как-нибудь раскроет данную тему подробнее. Том, однако, пока был далек от того, чтобы полностью "раскусить" волшебницу, а потому не определился, говорит ли она правду, приукрашивает или же выдает собственные фантазии за истину, дабы как-то набить себе цену. Потому и вопрос консультанта скорее полу-формален - он отметил важность данной темы для хозяйки особняка, что читалось по лицу и жестам, а потому женщина вполне могла запомнить сказанную им фразу, решив для себя, пожелает ли она в будущем дать ответ. Не сейчас, нет - это оказалось бы крайне желательно для Тома, но убрало бы большую часть интриги общения. От части, узнай Том всю правду о доказательствах, это значительно сократило бы ей жизнь, бхмн. Собеседники плавно закрывают одни темы, переходят на другие, а затем все заканчивается разговором о деле. От семьи к любви, от любви к деньгам. Логично, не находите?
   "И все же я слизеринец. В такой степени, как никто больше", - мысленно оценка сказанного женщиной была весьма резка и недружелюбна, но так и оставалась в рамках сознания Тома. На деле он как всегда "был собой", реагируя на сказанное  в меру заинтересованно, в меру сдержанно и прочее "в меру". Они не супруги и не клоуны, чтобы веселить дуг друга в типичном понимании этого слова.
  - Кто знает, мадам. Не отрицаю, что однажды и я смогу проникнуться подобным, - если говорить прямо, то сердце Тома свободно. В смысле, свободно в принципе от каких бы то ни было чувств, возможно уже почернев и постепенно проваливаясь в дыру. Для окружающих, и в том числе для Хепзибы, он являлся лишь красивым одиноким молодым человеком, который, кто знает, может найти свою любовь в любой момент, беспамятно влюбившись. В теории, хоть все в ту же Смит, оказавшись покоренным ее опытом и некоторыми сильными качествами характера. Взаимопомощь, щедрость и прочее - что же, Реддл мог назвать себя и достаточно щедрым, и достаточно отзывчивым. Когда это может принести должный результат, само собой. 
  - Охотно соглашусь с тем, что видел лишь крупицы. Впрочем, это только начало пути, и я ни на секунду не сомневаюсь, что все в моих руках. Благодарю за мотивирующие слова, мадам Смит, - и снова собеседнице не обязательно знать о том, что Тому нужны все эти поездки не столько карьеры и денег ради, сколько для поиска вполне конкретных вещих и знаний, способных сделать его непобедимым и самым могущественным магом на свете. Бессмертие он уже заполучил, а о тех практиках и ритуалах, которые волшебник "находил" и проводил во время своих путешествий, право слово, он тоже упоминать не собирался. В самом деле: Том юн и зелен, но хочет знать больше - картина куда более приятная, чем некое подобие телесной оболочки, лишенной единой души, сострадания и использующей сильнейшие артефакты для темно магических искусств.

   Когда хозяйка спросила о подвеске, молодой человек вернулся в кресло.
- Верно, мадам, - да, его правильно поняли, и уже совсем скоро украшение было буквально перед глазами. Интонации в голосе, ее вздох и вот это все Реддл оценил - оно многое говорило и характере волшебницы и ее подаче себя, данную заметку волшебник снова поспешил отложить на нужную полочку.
   "Неудивительно, что Бёрк так и не смог его выкупить", - не то чтобы мысль неутешительная, однако красноречивая. В самом деле: почему бы не поручить Тому приобрести то, что не мог заполучить сам, причем на, вероятно, неизменных старых условиях? Впрочем, Реддл не отчаивался, не опускал руки и просто принял полученную информацию к сведенью, расставляя по полочкам у себя в голове. Негативизм в подобных вопросах не входил в его черты, скорее провоцируя некоторый азарт, не более. Эта ситуация давала многое одним своим существованием.
- С Вашего позволения, - волшебник достал палочку и трансфигурировал ее конец в линзу с увеличивающими свойствами. Он вообще любил трансфигурацию, считая ее крайне удобной и, во многом, недооцененной магией с колоссальными возможностями (может дело в том, что давалась она далеко не каждому, впрочем). Имея возможность рассмотреть подвеску получше, он принялся досконально изучать. Оно особенно важно с учетом того, что при этом говорила Хепзиба, потому что и цена, и важность вещицы по большей части (если и вовсе не исключительно) заключилась в ее истории. Стоит лично оценить качество работы, ее тонкость и внешний вид в целом, сами понимаете. И, признаться, детальный осмотр натолкнул на некоторые выводу. К сожалению, "ни о чем" для обеих сторон: дизайн подвески прост и свойственен как 18 веку, так и позднему средневековью; действительно, сделана с особенным мастерством, присущим гоблинам, однако подобная техника свойственна и умелым ювелирам среди людей. Талантливые мастера существовали и ценились и сто, и пятьсот, и даже тысячу лет назад. - Окажись эта история действительно правдой, я бы полностью понял ваши ранние отказы, мадам. Она, в самом деле, придает интереса и вес. Более чем значительный, - Реддл понимал. Отрицать подобное было бы некомпетентно. Возраст вещи, ее историческая роль, владение Маргаритой Анжуйской, сам факт того, что подобная ценность оказалась в руках Хепзибы - одна лишь зыбкая возможность того, что это правда, делала вещь особенно ценной для ее нынешней владелицы, что усложняло переговоры и прочее. Спорить о том, что рассказанная гоблином история не является истиной, когда Том и сам не уверен в этом полностью, - прошу вас, не самый правильный на данный момент подход. Позже, быь может. Куда лучше как раз-таки эту самую историю и использовать, в некотором смысле придав ей ценность, но уже с другой стороны. Потому что, увы и ах, Реддл по роду деятельности являлся лишь консультантом и неким курьером, которому даются строгие "рамки" и инструкции от руководства. При всем желании он не может предлагать больше или делать специфические предложение, которое начально никогда не рискнуло бы одобрить. А уж в случае с, чего таить, действительно скупыми Бёрком и наследниками Борджина, ни о какой маневренности, риске и уступках речи идти не могло. По крайней мере в вопросах денежных. Что даже жаль:  накопление без смысла, толку, прогресса и выгодного обмена (вложений) не принесут толку. В этом, кстати, Том по большей части согласен с Хепзибой. Таки опытная женщина, и это волшебник признал в полной мере.
- "Гроши", как и история, понятие очень неопределенное. Особенно когда стоимость заключается исключительно в истории. И Вам, и мне это очевидно, - гоблины весьма надежны и честны в подобных делах, однако не лишены честолюбия и самомнения, порой идущего вразрез с реальными фактами и "истиной". Сама подвеска подходила под обе истории, потому смысла бодаться на данной почве Реддл по-прежнему так и не нашел. Это явно не "что-то более существенное", и вообще стало бы по многим запросам разочарованием. - Но есть кое-что значимое, что я действительно способен предложить. Вы, мадам Смит, очень правильно обозначили возможности финансов, и столь же правильно упомянули о ценности инвестиций, - волшебник задержал палочку в руках, устроив те на коленях. Он слегка прищурился, смотря на хозяйку своими темными глазами настолько прямо, насколько позволяла ситуация, положение и прочие подобные условности. В некотором смысле, ему оказалось важно "настроиться" на волшебницу, уловить то, что исходит от нее, проследить ход мыслей, убедившись, что она правильно поняла его. Если нет - осторожно перенаправить, призывая к присущему каждому человеку честолюбию и тщеславию. Ни Хепзибе, ни Тому, ни другим значимым, добившимся обретённых успехов в жизни, оно не чуждо. Только призывать не сразу, аккуратно. Сначала понять и уловить, помните? - Вы можете войти в историю, получив при этом приятный бонус в виде "грошей",  - Том не спешит говорить быстро, играя интонациями так, чтобы как можно точнее донести сказанное. - В вашей коллекции, особенно той части, что представлена для всеобщего обозрения, выставлено множество предметов, которые окажутся мертвы и бесполезны без контакта с людьми. Тот же шар, что вызвал у меня некоторый интерес ранее, станет совершенно неинтересен, если его лишить зрителей. Он взаимодействует с миром и за счет этого создает себя. Только это лишь безделушка в сравнении с подвеской Маргариты. Ее ценность, что очевидно, заключается в ее истории, но не всякая история сохраняет свою ценность, остановившись. Находясь на хранении у одного лица, в данном случае Вас, ее история не будет продолжаться, она не будет пополняться, она не будет получать новых громких имен. Несомненно - прошлые "заслуги" подвески, если они  имели место быть, никуда не денутся, но насколько ценной окажется вещь в дальнейшем? Пресечение развития ее истории - будет ли считаться правильной инвестицией? Ведь есть вариант куда более интересный, мадам Смит. Мне кажется, что Вы одна из немногих, кто способен увидеть то, о чем я говорю,- Реддл обращался к Хепзибе таким образом, чтобы расшевелить в ее голове не столько калькулятор (он, все сомнений, работал практически круглосуточно даже в автономном режиме), сколько фантазию. Воображение о перспективе и ее собственной роли в будущем; обращался к истории Хаффлпаф и самой Смит, что столь наглым, разумеется, образом не была внесена в анонимный список чистокровный семей, обрезав тем самым историю самой Хепзибы Смит, ее гордость, в некотором смысле. - Все прежние владельцы, как известно, избавлялись от подвески в связи с настигнувшими их неудачами, и имена большей части этих владельцев, по крайней мере за последние сто лет, известны. Только вот данный артефакт - один из тех, которым нужно продолжение, новые люди, новые громкие имена; которые готовы преумножать историю. Я, возможно, прозвучу наивным мечтателем, однако действительно стоит представить: Ваше имя, мадам, Ваша фамилия, может войти в историю вещи, которая когда-то изменила судьбу Англии; вещи, которая принесла множество невзгод всем своим владельцам, заставляя избавляться от нее по весьма сомнительным причинам, включая смерть. И вдруг, на уровне с Маргаритой Анжуйской, оказывается имя наследницы самой Хельги Хаффлпаф, - Реддл словно бы набрал немного воздуха. Хепзиба Смит - продолжательница великого рода, в то время как это отрицается многими, оставляя вопросы, загадки, порождая мифы и сплетни; и эта самая наследница может засветиться в истории предмета, имеющего столь же великое по историческим меркам прошлое. Отголоски, построенные на сомнениях. Не просто как заполучившая подвеску в свою коллекцию, в страхе заперев ее в дали от остальных вещей, не сошедшая с ума от перемен настроения и невезения, но зато... - По сути, единственная владелица, которую "проклятие" подвески обошло стороной - вы остались живы, здоровы, в своем уме и еще более счастливы, чем раньше. Стоит лишь случайно обмолвиться об этом нужным людям: ценителям да и просто тем, у кого языке подлиннее, и не один человек будет готов горы свернуть только лишь за то, чтобы заполучить вещь, побывавшую в руках не только Маргариты Анжуйской, но и наследницы Хельги Хаффлпаф, одной из величайших волшебниц.
"Как я и говорил: правильно инвестировать. В свою фамилию, в свою историю, в свою значимость. На поколения вперед. И даже если слухи пойдут противоположные – имя на слуху, молва не утихнет: "Наследница Хельги Хаффлпаф стала жертвой древнего проклтия" или "Наследница Хельги Хаффлпаф избежала смертоносного проклятия, изменившего ход истории Англии"; будет ли кто-то на фоне подобного смотреть на какой-то там анонимный список? Люди любят слухи. Новое «доказательство» чистой воды", - а потом Том понял, насколько много всего сказал, прокрутив это в голове снова, и ему почти стало неловко. Почти выпал в осадок, про себя цокнув. Похоже, в какой-то момент речи у него даже загорелся глаз, и он представил, как и сам мог бы "возродить" свою историю, окажись на месте мадам Смит. Это напомнило о поисках древних артефактов, что он вел, и о том, насколько сам Реддл стремился вернуть значимость Салазару Слизерину, его идеям и наследию в лице Тома. Самоуверенно, конечно, но, с другой стороны, в это время волшебник хотя бы не был механическим или типичным торгашом, желающим разве что деньги получить. Да, деньги - хорошо; да, чего уж там - хорошо очень. Но если Хепзиба не оценит такой возможности, не почувствует с такой стороны, не заинтересуется такими инвестициями, то Реддл будет разочарован. Значит, он в самом деле вел диалог с практическим таким же торгашом, как мистер Бёрк, который не в состоянии выдать запрашиваемую партнером «существенную» сумму, и которого так не любит сама Смит. Что делать в подобном случае он откровенно говоря пока не придумал. Потому просто ждал, отслеживая изменения в собеседнице и, от части, себе самом.