О том, что Блэк разговаривает о чем-то с Макгонагалл прямо в коридоре доложил кто-то из своих же, и надо было сразу разобраться, что ему понадобилось. В конце концов, это было нарушением субординации, и то, что исходило оно от главы Департамента, не делало его менее нарушением. С другой стороны, возможно, речь шла о каком-то личном вопросе, и попытки вмешаться в то, что его не касалось, выглядели бы просто глупо. Эта мысль задержала Уркхарта минуты на три, понадобившиеся для того, чтобы осознать, что его касается все, что происходит с его подчиненными, а все личные дела, решающиеся в рабочее время, автоматически могут считаться рабочими, а глупыми оказываются как раз попытки лишний раз не давать Минерве повода для каких-нибудь откровений вроде "жаль, что не ты". Но через три минуты в указанном коридоре никого не оказалось, по всей видимости, разговор был окончен, и был не более, чем просто разговором. Решив все же узнать позже, о чем шла речь, Элфинстон вернулся к работе.
Работа наконец шла, во всяком случае, в отношении дела Лестрейнджа. Сегодня Элфинстон планировал закончить внушительный пакет документов, необходимых для того, чтобы получить разрешение на допросы с веритасерумом. Работа неприятная и кропотливая, но сделать ее хотелось раз и навсегда, для того, чтобы все тот же Блэк не нашел, к чему придраться, чтобы затянуть дело, как затягивал в случае с собственной сестрой. Что тогда было оформлено неправильно, Фин вспомнить не мог, но был уверен, что какие-то справки из Мунго. И все же лучше было проверить, чтобы не повторять свои же ошибки.
Кто ищет, тот находит - это известный закон. Фин пришел в архив, чтобы найти документы по допросам Поттер, а нашел Минерву, но это не меняло сути вопроса. Минерва сидела на стуле, рассматривая какую-то из нижних полок. Нужная Уркхарту папка, если он правильно помнил, должна была лежать где-то на уровне глаз, так что еще несколько секунд он перебирал документы в полной уверенности, что не мешает делать то же самое Макгонагалл, когда вдруг интуитивно понял, что ее поведение вряд ли похоже на активный поиск чего бы то ни было. Фин обернулся, присмотрелся повнимательнее и увидел то, к чему однозначно не был готов.
Нет, конечно Фину приходилось и раньше сталкиваться с плачущими женщинами, чаще всего плакали они в связи с его работой. Пострадавшие, подозреваемые, родственницы и тех, и других. Стажеры тоже иногда срывались. Но с ними все было понятно, чай с успокоительным зельем и краткая познавательная беседа на подходящую случаю тему, будь то неизбежность наказания за преступление или сложность профессии, которую лучше оставить, если не готов к тому, что дальше будет еще сложнее - как правило, помогали, но сейчас казались как минимум неуместными. Элфинстон растерянно смотрел на Минерву, и даже успел поймать себя на малодушном сожалении о том, что он вообще оказался в архиве, но тут же мысленно назвал себя идиотом и, не тратя времени на то, чтобы создать еще один стул, присел рядом, но не слишком близко, чтобы случайно не поддаться порыву взять Минерву за руки, плечи или еще что-нибудь - намеки о неуместности таких проявлений он вполне мог понять с первого раза.
- Это не из-за расследования? Я не мог отдать тебе это дело, ты же понимаешь, Блэку только дай повод.
Или дело в Блэке, но по другой причине. Что, если он узнал об укусе? Нет, вряд ли, иначе скандал был бы уже на все министерство. Сомнительно, что глава департамента был так добр, чтобы заранее предупредить о том, что до него дошла информация и вежливо предложить уладить все мирным путем. 
- Или рана дает знать? Пьешь зелья? Я попрошу Фигга, мужа Арабеллы, осмотреть тебя. Ему доверять можно.

Так значит все-таки Блэк. Ну и неудивительно. То, что глава Департамента был сукиным сыном, как, может быть, несколько пристрастно сформулировала Минерва, не было секретом, а если кто сомневался, он мог вспомнить, как тот ставил расследованию дела Поттер палки в колеса. И все же, несмотря на все это, несмотря на перестановки, которые проводила Тафт, довольно рискованные перестановки, Блэк остался на своем месте. Почему - вопрос риторический, Уркхарт не был уверен, что хотел бы знать ответ на него, он не был даже уверен, что хочет задать его тем людям, которые могли бы ответить. Это значило бы вмешиваться в политику, то, чего следовало избегать всеми силами. Однако, если Блэк считал, что он может спокойно и безнаказанно доводить авроров до слез, то он очень и очень заблуждался. Элфинстон понимал, что он не лучший глава аврората, но несмотря ни на что, за своих людей он собирался стоять до последнего. Оставалось только выяснить, чем mac na galla на этот раз заслужил это гордое звание, прежде чем идти к нему с очень серьезным разговором.
Он не торопился, даже не потому что знал, что в таких разговорах нельзя действовать по горячим следам; нет, зная это, Элфинстон все равно никогда не руководствовался в таких вопросах здравым смыслом и не давал себе времени успокоиться, найти лучшие аргументы или на еще какую-нибудь дипломатическую чушь. Но сейчас высказать Блэку все, что он думает о методах общения с аврорами, которые доводят тех до слез, было совсем не так важно, как... просто оставаться здесь.
- У Арабеллы все в порядке. Она теперь бывает только на работе, и гостей не зовет. Это по моей просьбе, сама она не стала бы прятаться. Что бы там ни произошло с ее памятью, характер ни капли не изменился, такая же упрямая.
Ну и зачем он сказал это, он и сам не знал. И к делу отношения не имело, и вряд ли могло успокоить Минерву. Можно было бы закончить каким-нибудь поучительным пассажем о том, что, вне зависимости от обстоятельств, только сам человек решает, остаться ли ему верным себе или отступить. Но это было бы как-то совсем неуместно и, по большому счету, ни о чем: Макгонагалл, несмотря ни на что, отлично держалась там, где другие на ее месте давно бы уже сдались.
- Да, ты аврор. И чертовски хороший аврор, если они не видят другого способа остановить тебя, кроме как запугать. Раз он помнит, куда могут завести его попытки использовать служебное положение, и все же оказывает на потерпевшего давление, понимаешь, что это значит? - Минерва, конечно, понимала, она же аврор, черт побери. - Мы на верном пути.
Хорошо, когда можно было сосредоточиться на проблеме и ее решении, а не на том, что он говорит и делает не так. Что и говорить, угадывать настроения Уркхарту никогда не удавалось слишком успешно. Другое дело, когда он действительно мог помочь. К тому же, это хорошо отвлекало, вопросы прикладного характера были простыми и понятными, по сравнению с вечными и не имеющими ответа "Кто виноват?" и "Что делать?"
- Я напомню главе Департамента о равенстве перед законом. Потом министру, если это будет необходимо. Тебе стоит еще раз поговорить с семьей об их безопасности. Особенно тридцатого. Если Лестрейндж сообщит сообщникам, именно тогда могут напасть. Если хочешь, кто-нибудь может остаться там, хотя бы Праудфут, он точно не откажется помочь. Если все будет в порядке, они даже не заметят.

Надо ли было брать пример с Арабеллы, слушаться мудрого совета аврора с параноидальными наклонностями и запирать себя дома? Элфинстон даже не был уверен, что на это сказать. Конечно, с сестрой с тех пор. как она стала осторожной, все было в порядке, но никто точно не мог бы сказать, смогла бы она избежать похищения, если бы стала осторожной немного раньше. Для мага организовать это слишком просто, и если она и была целью, а не просто случайной жертвой, до нее могли бы добраться и в больнице, и даже если бы она уехала из страны, хотя, может быть, тогда игра не стоила бы свеч.
- Что касается упрямства - это еще большой вопрос, кому из вас у кого брать уроки.
Уркхарт скептически хмыкнул. Значит, хорошие авроры не подставляются, да? Макгонагалл должна была бы сказать об этом Праудфуту и выслушать от него горестные стенания о недавнем инциденте. Хотя в общем это все было совсем не смешно. Если бы авроры не совершали ошибок, разве они погибали бы при исполнении? А они погибали, и лучшие, как это водится, уходили первыми.
- Никакие фальсификации не нужны. У суда нет причин не верить тебе - тебе и Долохову, не говоря уже о теле, которое изображало Лестрейнджа. Но если ты захочешь, ты дашь эти показания. Через пару недель, когда поймешь, что тебе и в самом деле нечего скрывать.
Или когда поймет, что скрывать бесполезно, но об этом можно будет подумать и позже, если будет такая необходимость. Конечно, можно было бы не ждать, уже сейчас подобрать правильные вопросы и провести допрос, но сама мысль об этом вызывала легкую тошноту. Нет, надо просто подождать октября, и тогда этот укус не будет значить ничего, потому что не будет никакого обращения.
А вот непонятный инцидент с преподобным был более чем понятен. Фин поднялся на ноги, подошел к стулу, но тут же понял, что спокойно сидеть на нем и вести светскую беседу точно не получится.
- Хотел бы не понять, - он прошелся вдоль полок, которых здесь было намного больше, чем могла вместить комната такого размера. Макгонагаллу следовало сообщить в аврорат сразу же, как он вспомнил, хотя... Он же наверняка и сообщил, это Минерва докладывала только сейчас.  - Ты должна была сказать мне сразу. Почему ты не сказала? Увези их. Подключи братьев. Объясни, что это не бегство. Расскажи о том, что если мы не сможем предупредить нападение, пострадать могут не только они, а и магглы вокруг. Неужели им и этого будет не достаточно?
В конце концов, должны же они внять хоть каким-нибудь разумным доводам. Несмотря на весь опыт работы в аврорате, Элфинстон все еще не потерял веру в людей, считая, что так или иначе к каждому из них можно найти подход, не считая универсальный - Ступефай. Семье Минервы грозила опасность, не умозрительная, ничуть не меньшая, чем та, которая грозила Арабелле, а может быть даже и большая. Конечно, Праудфут не откажется быть там в полнолуние, и на доме защита. И все же не бывает слишком много предосторожностей, когда речь идет об озлобленных сумасшедших, которыми, по всей видимости, и были похитители. А уж учитывая то, что они - кем бы ни были - по всей видимости, находились под протекцией таких чиновников как Поллукс Блэк...
- Других поводов? Глава ДоМП угрожает потерпевшему, требуя изменить показания, и я совершенно не уверен, что он не попытается осуществить угрозу, когда ты не отступишь. Что бы ты сказала, если бы на твоем месте был кто-нибудь другой? Это не повод, Минерва, это преступление.

Уркхарт вовсе не был уверен в том, что только что сказал комплимент, но спорить на всякий случай не стал, решив ради эксперимента повторить примерно то же самое Арабелле, чтобы посмотреть на ее реакцию. Но лучше, наверно, быть при этом на безопасном расстоянии. Нет, никто не мог бы обвинить Элфинстона в трусости, но ведь осторожность - это не такое уж и плохое качество.
В то, что на судей будут давить так же, как давили сегодня на Минерву, наверно, и сомневаться не стоило. И все же запугать сразу пятьдесят человек непросто. Ладно, пусть не каждый из носящих сливовую мантию был честен и неподкупен, но все же Визенгамот свою функцию выполнял. И если он признал виновной Дорею Поттер, то почему бы не случиться тому же и в отношении Родерика Лестрейнджа, если и родственника некоторым лицам, не гнушающимся использовать служебное положение в личных целях, то родственника весьма дальнего? Нет причин не верить в правосудие, если бы они были, то не стоило бы тратить на этой службе больше ни минуты. Но, конечно, и полностью перекладывать на суд или - Мерлин упаси - адвокатов поиск зацепок, доказательств, свидетельств - плохая идея. Каждый должен делать свою работу: аврорат - привести убедительные аргументы, суд - принять на их основании справедливое решение. 
- Хорошо, дашь показания. Но и их суд может рассматривать как только лишь твое субъективное мнение, в которое ты сама полностью веришь, но которое не становится от этого непреложной истиной. Без других, неопровержимых доказательств, это будет всего лишь мнение.
Но ведь как раз над этим он сейчас и работал. Пытался получить разрешение на допрос, выяснил в портальном управлении, что тот факт, что Лестрейнджу выдали портал, даже тот факт, что портал был активирован, не может быть доказательством того, что он был за границей. Ведь воспользоваться ключом мог вместо него кто-то другой, или, может, им вообще никто не воспользовался. Международный розыск не понадобился, подозреваемый явился по первому требованию, но это не значило, что Фин оставил мысль связаться со швейцарскими коллегами и по неофициальным каналам выяснить для начала оставил ли Лестрейндж хоть какой-нибудь след пребывания в этой стране.
Разговор рисковал скатиться к обсуждению того, считается ли сон более ценным, чем своевременный доклад о новых обстоятельствах дела, ведь речь шла именно о нежелании доложить, в то, что Минерва не изыскала бы возможности, Уркхарт поверить не мог бы. Но спорить сейчас на такие незначительные темы нужно было меньше всего, это можно обсудить и в более спокойной обстановке, если такая вообще когда-нибудь у них будет.
- Вся опасность для них в том, что будет происходить до суда. Если тебя захотят запугать или как-нибудь повлиять на тебя через них, то именно сейчас. После него могут попытаться отомстить, - если, конечно, будет, за что мстить, но Уркхарт ведь обещал себе не сомневаться в удачном исходе дела, - но это не так вероятно, скорее всего, если мы не сможем найти сообщников, они предпочтут на некоторое время залечь на дно. Поэтому не тяни, увези их как можно быстрее, а до тех пор я организую наблюдение за твоим домом, лишняя предосторожность никогда не помешает, да и Эрик, и Аластор не откажутся помочь.
И Долохов, наверно, не откажется, но странная развязка этого дела, которая со временем не стала казаться менее странной, сдерживала желание Элфинстона подключить к защите старших Макгонагаллов максимально возможное число авроров. Может быть, позже, не в этот раз. Формально не было повода придраться к нему. Точно так же, как формально не было повода придраться к Блэку. Фин прошел вдоль тех же полок в обратном направлении, молча прошел, хотя это молчание и было напряженным. Зато когда он остановился, вдруг обнаружил, что нужные ему бумаги оказались прямо перед глазами. Магия, не иначе. Или злиться на Блэка было полезно, должен же Фин делать хоть что-то полезное.
Он мрачно посмотрел на папку, потом на Макгонагалл. Провокация или нет, но то, что сейчас творилось в Департаменте охраны, между прочим, правопорядка, не лезло ни в какие ворота, и с этим необходимо было что-то делать. Хотя бы просто напомнить Блэку, что и на него есть управа. В конце концов, Уркхарт ведь не собирался сломать ему нос или еще что-нибудь в этом роде. Не то, чтобы такая мысль вообще не приходила ему в голову, но всерьез не собирался.
- Никто не смеет доводить тебя до слез безнаказанно, Минерва.

Косвенные доказательства и субъективное, пусть и самое при этом искреннее, мнение едва ли были фундаментом, на который можно было рассчитывать, выстраивая такое обвинение, но это было лучше, чем ничего. Хотя, конечно, было бы неплохо знать, что предъявит защита, ведь, в конце концов, когда веришь в справедливый суд, приходится признавать его обязанность принимать решения не в твою пользу, но в пользу этой справедливости, то есть взвешивать аргументы обеих сторон, каждая из которых в той или иной степени считает себя правой. И хорошо, если у Лестрейнджа не будет других аргументов, кроме того, что он получил портал, который должен был перенести его за границу - хорошо и маловероятно. Именно поэтому неопровержимые или хотя бы очень убедительные свидетельства просто необходимы, именно поэтому необходим допрос с веритасерумом, именно поэтому на него не дают разрешения. Или Блэк тянет время, рассчитывая, что Минерва изменит показания? Тогда это просто глупо: авроры не поддаются на такие провокации. Ведь не станет же он идти дальше пустых угроз. Нет, глава департамента не рискнет. Но может рискнуть кто-то другой. Осторожность не помешает, в любом случае.
- Конечно, я посмотрю. Церковь так церковь, - он пожал плечами, разницы в том, за каким из домов следить внимательнее, по большому счету, не было, и Уркхарт удивился скорее тому, что вообще предположил, что даже скрываясь в безопасном месте, преподобный будет осмотрительно оставаться дома - Думаешь, на новом месте он тоже найдет себе работу хм... по профессии?
Да, осмотрительность точно не была приоритетом для членов этой семьи, к этому неоспоримому факту следовало бы привыкнуть уже давно. Кто-то из них надеялся на своего бога, кто-то только на себя, но результат был все равно слишком похож: и те, и другие с удовольствием лезли на рожон. Хотя Минерву за это даже не отчитаешь: работа такая. Не говоря уже о том, что Элфинстон хорошо помнил, чем закончилась последняя попытка сказать что-то вне рабочих вопросов и рамок субординации и этикета.
Точнее, предыдущая, не последняя, потому что сейчас тоже вырвалось, и можно было бы сделать вид, что никто ничего не говорил, если бы она тоже поддержала обман, но ей, наверно, уже хватило этого с головой, и сейчас она во что бы то ни стало, собиралась докопаться до истины. Если это было развлечение, то довольно жестокое. Фин перестал рассматривать найденные документы и начал - Минерву, тем более, что она сама подошла ближе, и деваться было некуда.
- Почему?
Вопрос бессмысленный или даже беспомощный, но какие-то глубокие или остроумные ответы на такие вот признания приходят обычно после того, как ситуацию тщательно рассмотришь со всех сторон и хорошо над ней подумаешь. Иногда через час после разговора, иногда на следующее утро, но никогда - прямо в тот момент, когда отвечать приходится глядя в глаза живому человеку. Впрочем, это к лучшему, некоторые ситуации категорически не подходят для того, чтобы блистать остроумием, уж лучше с самым что ни есть глупым и растерянным видом спрашивать, почему, судорожно думать, что он сделал, чтобы заставить Минерву плакать, и слишком поздно понять, что безопасная дистанция давно не безопасная, а отступление будет со всеми основаниями расценено как бегство.
- Поговорить с тобой... тогда? - он не переспросил, когда именно, потому что в последнее время было только одно "тогда", достойное внимания, и то, которое больше всего хотелось бы просто вычеркнуть из памяти. - Ты сказала, что тебе нужен был кто-то... не я, и ясно дала понять, что я и так был слишком навязчив.
И Элфинстон понимал, что он действительно был, так что винить можно только себя, а Макгонагалл была абсолютно права, напоминая о своем личном пространстве.

В общем, Минерва лишь подтвердила то, о чем Уркхарт догадывался и сам: ее отец сделает все возможное, чтобы его жизнь на новом месте ничем не отличалась от той, которую он вел на старом. В том числе, не отличалась большей безопасностью.
- Думаешь? Мне нравится твой отец, что-то в нем есть удивительно правильное. Хотя иногда это может выводить из себя. Но ты наверняка сама знаешь.
Хотя преподобному было, над чем поработать. Например, над отношением к магическому сообществу. Оно могло бы быть немного дружелюбнее. Не сообщество, отношение, хотя, в некотором роде, эти величины были взаимосвязаны. И шансы измениться в ближайшее время у того и другого были примерно равны.
- Может, не надо было так и с Арабеллой. Она, кажется, готова была меня убить за эту идею. Но это единственное, что я сейчас могу сделать для нее. Просто не мог иначе.
Зачем было оправдываться? Зачем в очередной раз расписываться в собственной беспомощности? Не стоило делать этого, точно не стоило, но сложно постоянно удерживать в голове потенциальные последствия собственной честности. Здесь уже выбор совсем в другом: либо принимать риск того, что другой человек узнает слишком многое (если это вообще будет ему интересно), либо молчать большую часть времени. Обычно Фин выбирал второй вариант. Но Минерва не была обычной, и привычные, много раз доказавшие свою эффективность шаблоны поведения плохо вписывались в общение с ней. И опять приходилось выбирать между готовностью неожиданно свернуть не туда или необходимостью свести общение к минимуму. Странно, но до последнего времени Элфинстон даже не думал, насколько не устраивает его второй вариант. Очередной сюрприз, из тех, которые так любит преподносить жизнь, забывая объяснить, что с этими сюрпризами теперь делать и как разбираться.
- Но я не говорил, - такой разговор грозил превратиться в выяснение того, кто что сказал на самом деле, и почему обоих одновременно подвел слух. Нет, лучше списать это на непредусмотренные эффекты защитной магии, наложенной на дом. - Прости, я, конечно не имел в виду ничего подобного. Я видел, как людей и меньшее ломало. Хотел, чтобы тебя такое не коснулось.
Слишком много домыслов для одного аврора. Как это, интересно, она вообще дошла до мысли о том, что Фин решает ее проблемы, если он, по большому счету, не решил еще ни одной? Но и сдаваться ведь не собирался.
Весь этот разговор был настолько непонятным и непредсказуемым, что оставалось только гадать, когда же он сделает новый вираж, и ждать не пришлось слишком долго. Минерва вдруг озвучила то, что он давно хотел бы услышать, но никогда всерьез не рассчитывал, и теперь, вместо того, чтобы ответить если не взаимным признанием, то хоть чем-нибудь вразумительным, просто стоял, смотрел на нее и крутил в руках папку с бумагами, которая теперь только мешала. Но с ней он через несколько долгих секунд справился, перехватив одной рукой, а второй убрал за ухо Минервы прядь волос, и положил ладонь ей на плечо.
- Я могу сделать вид, что не слышал этого "был"?

Отредактировано Elphinstone Urquart (2017-03-04 19:50:43)