Предстоящий радиоэфир был слишком значительным и слишком... многозначным. Определенно отчасти это будет лишь фарс. К этой части Нобби был готов, причем намного лучше, чем готов был в прошлый раз. Во всяком случае, был уверен, что избавился от того, что мешало ему больше всего: веры в то, что любого разумного человека можно убедить в необходимости простых общечеловеческих и, казалось бы, очевидных ценностей. Нет, не для всех они были очевидны, и не все, видимо, относили себя к человечеству. Кем они мнили себя, богами? Вряд ли, маги вообще не слишком уважали высшие силы. Нет, конечно, им ни к чему было возвышаться, достаточно было просто унизить остальных.
Однако и это было лишь одной стороной медали. Второй была возможность наконец говорить так, чтобы быть услышанным. Чтобы остановить беспорядки. Это был последний шанс. Люди должны понять его на этот раз, потому что если нет... Если нет, но предсказать последствия невозможно. Если нет, то придется признать, что именно такая борьба за то, что для них важно - это и есть свободный выбор свободных людей, то есть то, что необходимо уважать, чтобы не противоречить своим же убеждениям. И присоединиться. Пойти в первых рядах. Нет, представить себя, несущего по Британии знамя разрушений и анархии было слишком сложно. Значит, просто надо быть убедительным.
Именно об этом они и говорили сегодня между собой, все те, кто еще не отказался от изначальных идей законной борьбы. Обсуждали возможные вопросы, обдумывали ответы на них. Это не было в полной мере подготовкой, все равно все понимали, что единственная возможная стратегия в данном случае - импровизация. Это была всего лишь небольшая тренировка, которая давала возможность настроиться на всю непредсказуемость того, что ожидало завтра. Для того, чтобы обдумать сказанное, аккуратно уложить в сознании все высказанные идеи, Нобби и решил немного пройтись перед тем, как аппарировать домой. Тем более, Косой переулок всегда был приятным местом просто для того чтобы прогуляться и привести в порядок мысли. И жизнь здесь как будто никогда не замирала. Даже сейчас, когда стрелка часов перевалила за полночь, нашелся кто-то, кто не просто проходил мимо, но узнал и окликнул.
Лич обернулся с улыбкой, но она моментально сползла с лица, когда он увидел того, кто звал его. Маркус Нотт, в последнее время этого человека становилось слишком много в жизни Нобби, причем совершенно против его желания. Нотт был вездесущим: прием, митинг, к тому погрому газеты он вроде тоже отношение имел, потом эта встреча в Министерстве. Еще Лич был уверен, что это лицо мелькало на днях то тут, то там, в самых неожиданных ситуациях, но такому не удивляешься в очень тесном магическом мире. И вот сейчас невыразимец опять решил поговорить.
- Хотите обвинить меня еще в чем-нибудь, мистер Нотт? Используйте завтрашний эфир, он открыт для всех желающих, и вас услышит вся страна, а не только случайно попавшиеся на дороге люди, у которых случайно же нашлось свободное время и желание вас выслушивать.
Он хотел просто пойти себе дальше, потому что, на самом деле, никогда не любил переливать из пустого в порожнее, зная, что это ни к чему не приведет, но Маркус загораживал дорогу, а потом и вовсе налетел на него, увиливая от какого-то прохожего, правда, с извинениями. Извинения - это хорошо. Извинения так и зовут поверить в искренность намерений и раскаяний. Нобби почти поверил. Только палочку вытащил. С палочкой в руке верится еще лучше, чем без нее.
- Что произошло, мистер Нотт? Почему вы так нервничаете?
Маркус и правда выглядел очень странно, и странно говорил. Особенно странно, если вспомнить его спокойную уверенность и то, что невыразимцев учат скрывать свои эмоции всегда. На ум приходило два варианта: либо эмоций было настолько много, что скрыть их было попросту невозможно, либо... Либо Маркус действительно сейчас занимался именно тем, что прятал настоящие, демонстрируя то, что хотел продемонстрировать. Пользуясь тем, что он нервно оглядывался по сторонам, Лич сделал быстрое движение палочкой, устанавливая вокруг себя тот единственный, но достаточно надежный щит, которому его научили долгие годы стараний профессора Меррисот и Минервы.
- Вам грозит опасность?
Где-то здесь он начал сомневаться. В конце концов, это ведь и правда было возможно. Например то, за Ноттом могли наблюдать, и именно поэтому он хотел уйти из хорошо просматривающегося и освещенного Косого. И не просто хотел, а пошел, во всяком случае, первые шаги сделал, прежде чем опять оглянуться.
Лич напряженно думал. Ситуация складывалась плохая. Отказаться помочь значило бы закрыть глаза на все свои принципы. Поверить в необходимость срочно зайти в какой-то темный переулок, значило... он даже не знал, что это значило, зато буквально слышал в голове голос Минервы, который произнес что-то вроде "гиппогрифье дерьмо", хотя, честно говоря, ни разу в своей жизни Нобби не приходилось слышать от нее подобных выражений.
Макгонагалл. Не зря она раз за разом всплывала сейчас в памяти, как будто память услужливо подбрасывала ответ. Кому бы ни нужна была защита: невыразимцу или ему самому от невыразимца и его друзей, - она, тем более, профессиональная, в любом случае лишней не будет.
- Хорошо, мистер Нотт, идемте, - он сделал несколько шагов в ту сторону, куда уже пошел Маркус, но остановился, пропуская его вперед. - Что же вы остановились? Я иду за вами. На той улице так темно, мы точно ноги переломаем. Постойте-ка, я разберусь с этим, надо просто убрать все с дороги. 
Нобби направил палочку в сторону переулка и произнес заклинание, заставляя мелкие и крупные камни, обломки каких-то досок, более мелкий мусор и даже пару крыс, которые сопроводили действо душераздирающим писком, прижаться к стенам домов, освобождая проход. Непростое, кстати, заклинание, Лич и сам удивился, что получилось так четко и аккуратно. Может, тренировки наконец дали плоды? После этого с чувством выполненного долга он с хлопком несколько раз отряхнул ладони о мантию и бодро заявил.
- Вот теперь намного лучше, прошу вас, мистер Нотт.
После чего уверенно направился в неизвестность.

Признаться то, что Лич, кажется, поверил нервной истерии Маркуса, как-то не особо придавало юноше уверенности, что их с Родни план пройдет достаточно гладко. Да, Нотт верно предположил, что упустить шанс поговорить и помочь человеку Норберт не сможет. Просто не сможет оставить его в таком состоянии, не смотря на на их прошлое "недопонимание". Собственно именно на это и был расчет, когда Маркус решил в отрытую подходить к грязнокровке, естественно понимая, что последствия для него могут весьма неблагоприятные. Нотт был уверен, и, кажется, не ошибся, что не смотря на желание верить в лучшее в людях, которое свойственно почти всем выпускникам Хаффлпафа, своя жизнь ему дорога. Прежде чем идти за Маркусом Лич проверил переулок на предмет посторонних вещей и расчистил им дорогу. И спрашивается, так ли легко пошел бы с незнакомцем мистер Лич, как пошел с Маркусом, которого пусть и не с положительной стороны, но все же знал, и с чьей сестрой он работал? Нотту же оставалось только надеяться, что эта мера предосторожности не парализовала для действия Родерика. В конце концов именно на друга у Маркуса была вся надежда. Если Лестрейндж сможет быстро вырубить грязнокровку, то они смогут разыграть не плохой сценарий обычного уличного разбоя и этим оградить Нотта от лишних неприятностей.
Так же Маркус был уверен, что правильно выбрал свою манеру поведения, излишняя эмоциональность и тревога, которая достаточно четко слышалась в голосе юного невыразимца, позволила ему сделать несколько несуразный круг на одном месте, нервно кивнуть, при этом не забыв показать Личу руки, в которых у него не было волшебной палочки, а самое главное не могла вызвать подозрений в неискренности. В стрессовой ситуации каждый ведет себя по разному, а Личу еще не доводилось общаться с Маркусом вне общества или стен Министерства, где по понятным всем причинам оба оппонента старались придерживаться определенных рамок.
- Да-да, так конечно лучше. Намного лучше,- быстро повредил Нотт и нервно оглядываясь прошел вперед. Конечно, лучше было бы пропустить вперед Норберта, но он бы не пошел. Маркус в этом так же был уверен, а задерживаться для еще одного диалога юноше не хотелось. Он не представлял, как сможет объяснить Личу, что именно он должен первым вступить в неизвестность, а значит сейчас Маркус окажется между Родни и грязнокровкой. И это было бы даже хорошо, если бы не наложенный Личем щит, который ни Маркус, ни Родерик не учли.
Если бы все прошло гладко, Норберт едва ли мог обвинить Маркуса в сговоре с преступником. Особенно если бы по прошествии нескольких часов Нотт подал заявление об ограблении или нападении, в общем не суть важно о чем, Главно прийти самому и сказать, что тоже пострадал. И конечно, ведь юноша был взволнован и растерян, он не мог видеть преступника за своей спиной. Он был случайным и ненужным свидетелем, которого быстро вывели из игры, воспользовались его не подготовленностью - легенда, которая вполне имела право на существование и которую собирался воплотить в жизнь Маркус, если бы первое заклинание Родерика не отскочило от щита грязнокровки.
Дальше все было быстро. Не думая уже о конспирации и какой-то игре, Нотт достает свою палочку, которая всегда была под рукой, и с секундным отрывом от второго заклинания Лестренджа посылает в Норберта Proditio.

Proditio - человек, подвергшийся проклятью, предаёт своих сторонников и присоединяется к противникам. Модификация заклятия Империо. Чары Предательства. Ваши враги кажутся вам прекрасными людьми, вам хочется разделять их взгляды вне зависимости от логических убеждений и моральных установок. Все ваши интеллектуальные ресурсы работают на то, чтобы сделать эти идеи своими – вы убеждаете сами себя. Вам хочется помогать вашим врагам, действовать вместе с ними. Вы находитесь в сознании, осознаете и помните все происходящее.

Отредактировано Marcus Nott (2016-04-24 17:28:57)

Как водится, ничто не предвещало как минимум до завтра. Завтрашний день, на который был назначен эфир Нобби, предвещал непогоду, неурожай и новый политический кризис. Но сегодня очень хотелось объявить затишье перед бурей, а затишье дано людям для отдыха.
Минерва отдыхала у родителей, под старой яблоней, сквозь ветви которой были видны яркие звезды, с тарелкой печенья, керосиновой лампой и в разношенных туфлях. Вечером она выкатила из сарая велосипед и проехалась по окрестностям, чтобы напомнить себе, что такое сугубо маггловская жизнь. Пара дней маггловской жизни в год - вполне достаточно, чтобы до следующего раза не испытывать никакой ностальгии...
Маячок сработал на третьей странице местной газеты, в которой Минерва в основном рассматривала фото. Старый браслет на левой руке нагрелся, и на полированной поверхности проступила надпись - адрес места, где Нобби развлекался сильнодействующими заклинаниями. Или, ещё хуже, развлекался не он. Да какого ж черта он гуляет по ночам!
Дальше Минерва действовала автоматически. Сообщение Уркхарту, щит, аппарация. Тот переулок, где сработал маячок, был ей плохо знаком, но она помнила, где он ответвляется от Косого. По прибытии Homenum revelio (четыре человека, трое размахивают руками - явное колдовство) и забег на короткую дистанцию в образе кошки, потом обратная трансформация в нескольких шагах от Нобби и снова щит.
В переулке было очень грязно, фонари едва светили. Нобби стоял рядом с кем-то, кому предлагал помощь, а сам вроде был в порядке. Минерва не стала отдельно с ним здороваться, а сосредоточилась на оставшихся в темноте.
- Аврорат! - она вытащила из кармана юбки удостоверение и подняла над головой. - Выходите с опущенными палочками. Оба!

Чего можно было ждать от грязнокровки, если не потока грязи? Это было так банально и плоско, что, честное слово, даже не смешно. Поток залил обуви и край мантии, камни, которые он нес, больно ударили по ногам, и Родни, выругавшись, отскочил в ту самую нишу, в которой до этого ждал появления Нотта, чтобы спокойно оценить ситуацию. Ситуация заключалась в том, что он промахнулся петлей, но это был единственный промах, потому что объект все еще был здесь, уйти толком никуда не мог, потому что непросто аппарировать, пока в тебя непрерывно летят заклинания. Не мог он и вечно отбиваться, один против двоих, тем более, Том говорил, что он довольно слабый маг. У Лича не было шансов. А если когда и были, он потерял их в тот день, когда придумал свой идиотский митинг. Все остальное было лишь последствиями, и эти последствия только начинались.
Сегодняшние - с заклинания подчинения воли, которое запустил Маркус. Лестрейнджу всегда нравилось это заклинание. Было в нем нечто особенное, нечто правильное. Он неоднократно отрабатывал его, чаще всего, разумеется, на магглах, и отрабатывая, пришел к удивительнейшим выводам. Даже магглы, в отсутствии и намека на магию в крови которых, сомневаться не приходилось, даже они, не имеющие понятия о менталике и механизмах ее работы, при стечении некоторых  обстоятельств, могли вырваться из-под связывающего волю заклинания. От чего именно зависила такая устойчивость, было пока не совсем понятно, но использовать это оружие в дуэли он бы постерегся. Нотт не поостерегся и победил, а чем при этом рисковал - это не так важно, ведь победителей не судят.
Как и когда в эту картину вписался аврорат, и зачем он был здесь нужен, Лестрейндж птак и не понял. Просто "выходите оба". Могла бы и поименно называть, чтобы было понятнее, к кому это "оба" относится, может, к Нотту и грязнокровке, но рисковать и оставлять Маркуса наедине с представителями власти Родни не рискнул, тот ведь может и вовсе сложить оружие и не сопротивляться задержанию. А так нельзя. Хватит нам громкого дела Дореи Поттер, не хватало, чтобы еще Нотт завяз в чем-то подобном. Лестрейндж пошел вперед, не быстро и не поднимая палочки, как и было сказано. Пошел, стараясь оказаться между "авроратом", а на деле всего лишь Минервой, и остальными, чтобы, в случае необходимости, у них было несколько лишних секунд на отступление. Это было просто смешно, что у них не было времени обдумать хотя бы простейший план. Добыть материал для оборотного и позаботиться о Личе на время эфира. Все казалось таким простым, что можно было сориентироваться на месте. Кто же знал, что что-то пойдет не так.
У них не было даже самого простого плана, но так было ведь не впервые. И не впервые им случалось понимать друг друга не то чтобы с полуслова, но даже взглядом не перебросившись. Тьма, не просто вечерняя темнота улицы, где местные жители не испытывают потребности в фонарях, но настоящая, густая и непроглядная, тьма, которая не просто отсутствие света, а та, которая отрицает саму идею света, опустилась неожиданно. Родни узнал действие перуанского порошка, с которым неоднократно имел дело, и принял это как сигнал к действию, направив в ноги аврора невербальнрое Lasum bonus, и тут же выставив вокруг себя отражающий щит на всякий случай.
А потом он услышал хлопок аппарации, странный, необычно громкий и как будто сдвоенный, и скорее почувствовал, чем знал наверняка, что остался в переулке один. Несложно было понять, что это значило. Они опять решили, что отлично справятся и без Родни, захватили все веселье с собой. Он сплюнул от досады, но что мог поделать, не имея ни малейшего представления, куда они направились? Темнота тоже надолго не задержалась, и когда начала рассеиваться, Лестрейндж только покачал головой.
Ну конечно, Том, мог ли ты уйти, не оставив авторгаф?
В пустом переулке, захлебываясь в жидкой грязи, извивалась змея.

Собрание ответило Минерве краткосрочным молчанием, а потом стало так темно, что нельзя было различить ни границу этой темноты, ни даже границу собственного тела. Минерва с трудом удержала равновесие. Homenum revelio все еще позволяло примерно представлять себе расположение других людей, но только очень примерно. Чем бы ни объяснялась та темнота, она не позволяла ничего визуализировать, и теперь можно было понять лишь, что один из присутствующих движется.
Кто-то атаковал ее - нечто ударило в щит и отлетело назад в темноту, почти одновременно Минерва услышала заклинание вызова змеи. К черту змей - все равно их не было видно в темноте, - она собиралась для начала забрать отсюда Нобби.
Vincula.
Заклинание полетело в направлении того, кто ее атаковал - насколько это направление можно было себе представить, а Минерва шагнула к Нобби - и тут же споткнулась от острой боли в правой ноге - змея ужалила ее в ступню, прокусив парусиновые туфли. Минерва охнула, стряхнула ее и на следующем шаге все-таки дотянулась до рукава Нобби, чтобы аппарировать с ним отсюда. Но Нобби был быстрее.

Или кто-то другой был быстрее и гораздо менее аккуратен. Минерву расщепляло впервые в жизни. Что-то резануло ее по плечам и по лицу, потом они вчетвером - увы, вчетвером - оказались в месте, которое Минерва едва могла рассмотреть из-за крови, заливавшей глаза, а потом Нобби упал, и она чуть не упала вместе с ним и едва успела выпустить его рукав. И это было очень больно - пришлось опереться на прокушенную ступню. Но хотя бы Homenum revelio работало.
Reflecto.
Второй неизвестный удивительно знакомым голосом призывал помочь Нобби, который больше так и не шевелился. Черт возьми, ведь они не стали бы забирать с места труп! Ведь не стали бы? Наверное, его просто расщепило.
Immutabilis.
Минерва попыталась вытереть лицо и наконец-то сориентироваться, но даже прикасаться к лицу было слишком больно. Все, что ей стоило сейчас сделать - схватить Нобби снова и убраться отсюда, но его держал второй - тот, насчет кого она все еще не была уверена, пострадавший это или соучастник. А ей теперь было не перенести обоих.
Absconder counterpane. Succurro in duco spiritus.

Действовать приходилось полагаясь на интуицию и надеясь на Тома. Сейчас Маркус не мог верно оценить и просчитать все риски, но понять, что ситуация для него критическая, вполне был в состоянии. И речь идет вовсе, не об истекающем кровью Личе, а о сотруднице Аврората, которая не подумала о жизни и здоровье  объекта ее слежки (или как там она их вычислила) и прицепилась за ними. Результат: Норберт Лич, из-за которого все это и затворилось, может в любую следующую минуту перестать представлять хоть какой-то интерес. Прекрасная работа! И не надо вот тут говорить говорить о долге поймать преступника, в первую очередь она должна была защищать, а не калечить, и думать о мирном населении, которое в данный момент символизировал грязнокровка и, возможно, если Маркус правильно все успел понять, сам Нотт.
Норберт совсем не держался на ногах, и кровь продолжала течь из его раны. Маркус насколько было возможно, в том состоянии, в котором находился сам юноша, опустила грязнокровку на землю и сам сел рядом на коленки - всё равно для Тома он сейчас бесполезен, только если взять палочку Норберта... Нет, не так, надо сидеть и попытаться выиграть для Реддла время, дав возможно ему уйти, а сам Маркус? А сам Маркус будет потом думать, как ему выкручиваться.
- Помощь... Помощь... Помощь. Ему нужна помощь! Срочно! Хоть какая-нибудь. Слишком много крови. Хоть...- Маркус замолкает, как только начинает говорить Том. Медленный выдох - хорошо, они поняли друг друга. Под конец фразы Реддла Маркус оборачивается к нему и страх в его глазах не такой уж наигранный. Когда кто-то направляет на тебя волшебную палочку, а сам ты бы безоружен, как-то чувствуешь себя не очень комфортно в принципе, а если этот "кто-то" Том... Нотт не знал, да и не мог знать, какое заклинание сейчас произнесет его школьный товарищ, но отлично знал, на что именно способен Том, и испытывать на себе, некоторые, проклятия из его арсенала Маркусу совсем не хотелось. И можно сказать ему повезло.
Боль резко прошла через плечо, заставляя юношу пригнуться ниже к земле и инстинктивно схватиться за место, куда попало заклинание. Уже бесполезная палочка выпала из руку, а из уст Маркуса все-таки вырвался стон боли, хотя Нотт и пытался этого не допустить. Все еще не разгибаясь и не отпуская рану молодой человек поднял глаза на тело, лежащие рядом. Лич был все еще без сознания, но кровь перестала сочиться из его ран. Хорошо. Или плохо? Он придет в сознание, расскажет о Продицио и...  У Маркуса будут проблемы по серьезнее вывиха плеча или тумана, опускающегося на землю. Стоп. Какой туман? Голова сразу стала тяжелой, ход мыслей замедлился, кажется даже сердце стало биться медленнее. Уже через сонную пелену Маркус слышит хлопок аппатации и, надеется, что это ушел Том.
"Родни скорее всего уже дома. К нему придет и Реддл. Я видел у него кровь... Но они с Родни справятся и с этим. Меня заберут в Мунгу и допросят раньше Лича, возможно допросит она... Надо будет подумать. Сейчас тяжело. А Продицио... Жаль не смог проверить, как долго бы удержал его."- с такими медленно плывущими в сознании мыслями юный Нотт погрузился в темноту.

Отредактировано Marcus Nott (2016-05-01 16:30:34)